Кровавый закон (СИ)

Девушка стыдливо закрыла глаза и начала считать про себя до десяти. Затем наугад схватила бутылку, налила немного жидкости и отнесла довольному мужчине.

— Поставь на место, рядом с графином и задуй свечи.

Она решила убить сразу двух зайцев: сперва задула все свечи, что находились ближе к двери, подошла к серванту, поставила бокал. И тут, в свете последней оставшейся свечи, в проеме между графинами она увидела лишь одно слово, а сердце все равно подпрыгнуло.

«Лекс».

Глава 14

Олиф сидела на нижней полке двухъярусной кровати, и, сжав зубы, пыталась не закричать от боли. Фрида обрабатывала ей раны, грубо при этом обрывая любые попытки девушки издать хоть звук.

— Терпи.

— Больно…

— Терпи сказала.

Когда на спину лег прохладный компресс, облегчению Олиф не было предела. Все-таки ударилась она славно, спина ныла от любого резкого движения.

— Я правда не хотела… я случайно перепутала те тряпки.

— Это уж не важно, — коротко ответила женщина.

— Важно…

— Тебе, может, и да, а им — нет.

Олиф поморщилась от нового приступа боли, когда почувствовала морщинистую руку на своей щеке.

— Получила, что хотела? — без особого участия спросила Фрида, как только полностью намазала ей щеку мазью.

— Он меня больше не трогает, — осторожно ответила девушка.

— Да? Я слышала совсем другое.

— То есть?

— Служанка — это, по-твоему, не трогает? — Женщина уложила Олиф на живот и принялась растирать ей спину вокруг компресса, особое внимание уделяя плечам.

— Да я же не…

— Девочка, ты своим поступком лишь привлекла внимание. Теперь он будет держать тебя при себе. К тому же, если со временем этот прохвост от тебя не отстанет, то можно сказать, что ты перешла дорогу еще кое-кому.

— Рыжей, — догадалась девушка.

— Ее зовут Рей. Она тут недавно, еще не успела отвыкнуть от той прекрасной жизни за Завесой, поэтому считает, что по-прежнему получает только то, что хочет.

— Сперва она показалась мне милой, — тихо заметила Олиф, снова морщась от боли.

— Шлюхи — они все такие.

Фрида смочила тряпку, аккуратно провела ею по молодой, но уже далеко не нежной коже, стирая оставшуюся мазь. Они говорили шепотом, то ли боясь кого-нибудь разбудить, то ли того, что их слова могут услышать кое-кто еще.

— Давно ты не ела? — спустя некоторое время спросила женщина.

— Не знаю, живот все равно уже сросся с позвоночником.

— Завтра съешь мою порцию.

— Что? — опешила Олиф.

— Я отдаю тебе свою порцию, — повторила Фрида, не поднимая головы.

— Но ведь это же…

— Что?

— А вы как же?

— Тут и не такие голодовки высиживать приходилось, от одной порции со мной ничего не случится.

— Спасибо, — искренне поблагодарила девушка. Перевернулась на спину, неловко прикрывая наготу концом одеяла, и решила, наконец, поинтересоваться: — Можно вопрос?

— Можно.

— Откуда тут это все? Кровати, ножи, помидоры… вино?

Фрида невесело усмехнулась.

— Долго же ты думала спросить, обычно все в первый же день с выпученными глазами ходят. Всё на самом деле просто. Песчаники обычно не выходят наружу, иногда только вместе с патрулем, или «ловить молнии». Ах, да, ты же не знаешь…

— Знаю. Теперь знаю.

Девушку окинули таким подозрительным взглядом, что по телу пробежал табун мурашек.

— Хорошо. В общем, всю работу за них выполняют воины. На Бронированных змеях они добираются до ближайшей Песчаной Завесы, и там их уже ждут люди. Раз в неделю.

— Люди? — опешила Олиф. — У них есть «свои» среди людей?!

— Да. Те дают им все, что хотят Песчаники, взамен получая гарантию, что в пустыне им не причинят вреда.

— Неужели они в это верят?

— Как видишь. — Фрида провела морщинистыми руками по своим тощим коленкам, пожала плечами и почему-то усмехнулась. — Люди всегда не отличались особой сообразительностью.

Не став придираться к тому, что они с этой женщиной вообще-то тоже люди, Олиф продолжила расспрашивать:

— А как змеи находят Песчаную Завесу?

— Не знаю, чуют, наверное. Ты давай, одевайся и ложись спать. Завтра тяжелый будет денек.

Олиф решила не уточнять, что именно имелось в виду под словом «тяжелый», она просто схватила свое темно-синее платье, чуть его встряхнув. На пол со звонким лязганьем упал ключ в форме шестиконечной звезды, чуть подпрыгнул, и, пару раз развернувшись вокруг собственной оси, затих. Девушка и забыла, что спрятала его в складках платья.

Фрида медленно наклонилась, подняла золотую вещицу, и трясущимися руками покрутила ее перед глазами.

— Откуда это у тебя? — ее голос дрожал, что заставило Олиф и насторожиться и испугаться одновременно.

— Старик дал, — чуть приврала девушка.

— Какой старик?

— Тот, что со мной в тюрьме сидел.

— Странно… он никому его не отдавал. Всегда на шее носил, как же я не заметила-то… ведь не было же на теле у него… — невнятно забормотала женщина, а потом вдруг подняла взгляд на удивленную девушку. — Ты уверенна, что он сам тебе его отдал?

Только Олиф открыла рот, чтобы честно сознаться: «Нет, он мне его вообще не отдавал», как Фрида продолжила: