Кровавый закон (СИ)

Девушка повертела в руках тряпку. Как обходиться с детьми, она еще более менее имела представление, но со змеями?! По сути — это тот же ребенок, вот только силы у него раз в сто больше, и чуть что не так, можно получить такие увечия, что потом вообще на всю жизнь останешься калекой — в лучшем случае. При воспоминании об увечиях, спина тут же заныла, словно только и ожидав какого-то сигнала.

Олиф потерла лоб, потопталась на месте, попыталась как-то поговорить со змеем, даже обошла его с двух сторон, но никакого результата не получила. Макс все не возвращался, и, в конце концов, устав от бесплодных попыток расшевелить ранимого змееныша, девушка просто уселась на пол рядом с ним, устало вздохнув.

— Знаешь, — злобно всплеснув руками, сказала она, — был бы тут Лекс, ох тебе бы не поздоровилось! — Именно его манере общения девушка в данный момент очень позавидовала.

Кнут так быстро развернул свою морду, что Олиф чудом не вскрикнула от неожиданности. Два зрачка злобно посмотрели на нее, и девушка искренне подивилась такой перемене настроения.

— Ого, — опешила она и поднялась на ноги. — Что вызвало такую реакцию? Лекс, верно? Да, точно. Что-то тут все странно реагируют на это имя…

Зрачки чуть сузились и снова расширились.

— Знаешь, кто это? — попыталась продолжить беседу (вернее, монолог) девушка. — Вижу, что знаешь. Что, он тебе не нравится?

Кнут презрительно зашипел.

— О, я тебя понимаю. Мне он тоже не нравится. Редкостный гад, да?

«С-с-сволочь», — прошипел мужской голос у нее в голове.

— Удивительно, он что, тут всем успел насолить? А тебе он что сделал? Предал?

«Нет».

— А за что ты его не любишь?

«Прос-сто так». — Кнут снова отвернулся к стенке.

— Просто так? — удивилась Олиф. — Правда?

Но змей решил, что на сегодня он достаточно наговорился и снова впал в состояние «меня здесь нет, но это не значит, что меня не нужно любить». Девушка разочарованно уселась на пол и печально вздохнула. Ей не хотелось нянчиться с избалованной змеюкой, прислуживать Ринслеру и вообще терпеть все это. Был бы у нее выбор…

— Милая картина, — раздался рядом до жути слащавый голос.

Олиф повернула голову и увидела перед собой две женские ноги. Медленно подняла глаза, чтобы посмотреть на их обладательницу, и встретилась с ее взглядом, более презрительным. Рыжая надменно возвышалась над растерявшейся девушкой, и медленно водила длинным коготком по стенке, на которую опиралась.

— Пушок решила, что всех умнее? — поинтересовалась «лапочка», и, не дождавшись ответа, добавила: — Ну конечно, она же и впрямь умнее.

— Чего ты хочешь? — осторожно спросила Олиф, копчиком предчувствуя надвигающуюся бурю.

— А ты? Я слышала, ты в служанки к Ринслеру заделалась…

— Он сам…

— Ты решила, поиграть в кошки-мышки? А, мышка? — Рэй особенно подчеркнула последнее слово, явно давая понять, кто в этой несуществующей игре победитель. — Хочешь мое место занять, Пушочек?!

— Он же сам… — пыталась возразить девушка.

— Еще раз увижу тебя с ним, — рыжая поближе наклонилась к Олиф, чтобы угроза прозвучала внушительнее, — огребешь по полной, детка. Ты, видно, забыла, где твое место. Мы тут с такими дурочками не церемонимся, ясно? Я тебя утоплю, если ты попытаешься хотя бы заговорить с ним. Он тебя возненавидит, ясно тебе, Пушок? Ясно?!

— Ясно, — буркнула Олиф, осознавая, что Ринслер с этой чокнутой — идеальная пара. Два неуправляемых, бешеных зверя.

— Вот и хорошо. А теперь вставай.

— Что?

— Вставай, сказала. Или мне еще раз повторить?

Олиф продолжала сидеть на месте.

— Я сказала: вставай!

— Зачем? — Ор она еще могла стерпеть, но драку — нет, поэтому старалась говорить как можно четче и спокойнее.

— Затем. Видишь поднос? — «Лапочка» ткнула пальцем куда-то в сторону. — Бери его и неси на Бои.

— Что? — опешила Олиф.

— Не беси меня, Пушок. Бери поднос и неси на Бои. Приказ Ринслера, не исполнишь — тебе же хуже. Там сейчас такое, что лучше поспеши.

Наглая улыбочка, явно намекала на то, что если Олиф в очередной раз оплошает, то рыжая не расстроится.

— Я бы на твоем месте не стала нарываться.

С этими словами Рэй развернулась и быстрым шагом удалилась, так виляя при этом попой, что даже Макс споткнулся о ведро, пока шел к сгорбившейся и уткнувшейся лбом в коленки девушке.

— Ты чего сидишь, а?! — возмутился он, после того, как поднялся и отряхнулся.

Олиф не ответила. К черту какого-то Макса. К черту рыжую дуру. Они все тут ненормальные, абсолютно невменяемые и неуправляемые. Это было самым страшным, потому последствия за неподчинение были ужасными. Уж она это знала, как никто другой.

«Возьми поднос, и иди на Бои», — раздался ворчливый голос Кнута у нее в голове.

— Я не могу, — покачала головой она.

— Чего не можешь? Работать? Тогда проваливай отсюда, лентяйка! — тут же воскликнул рядом стоявший парень.

«Иди. Иначе Ринслер тебя накажет», — настаивал голос.

— Тебе-то что за дело?

— Мне? Мне?! Я тут главный, и я могу вышвырнуть тебя отсюда в любую секунду!!

«Там сейчас невероятный бой. Если расскажешь про него, позволю себя вымыть».

Олиф удивленно подняла голову.

— Правда?