Кровные чары

Некоторые паникующие замерли. Не поддавшиеся общему смятению горожане быстро стали зажигать свечи и масляные фонари, пользуясь огнивом и масляными зажигалками. Даже те, кто не расслышал крик Эдриана, сориентировались по действиям остальных. Кто-то даже догадался снять со стены пару декоративных факелов и попытался разжечь старые сухие тряпки на них.

– Папа́, камин! – крикнула Стефани отцу, воспользовавшись паузой между ураганными порывами. Граф уже был на полпути к дочери, когда она заметила, что легкая дымка сверху ложится на поленья. – Нельзя, чтобы он затух!

Господин де Монклар кивнул и огляделся в поисках чего-то, что могло бы разжечь огонь. Решение буквально валялось на полу. Пара бутылок с бидарским ромом лежали рядом с перевернутым столом. Он подхватил их и швырнул в очаг. Пламя вспыхнуло. Лизавшая поленья чернота зашипела, как придавленная змея, и исчезла в дымоходе.

Входная дверь выгнулась. Эдриан спешил. У него созрел план, как выиграть время и не позволить оборотню проникнуть внутрь. Если колдун окажется в помещении, у них не будет ни малейшего шанса против него.

Интендант снял со стены факел, облил керосином из фонаря и поджег. Затем поспешил ко входу под завывающий ветер и немой крик Стефани. Остановиться он не мог: исход битвы зависел от его действий.

Дверь разломилась на две части по центру. Правая опала на пол, а левая осталась трепыхаться на петлях. В проеме мелькнул желто-оранжевый глаз. Эдриан бросил фонарь с остатками керосина с такой силой, что заныли мышцы плеча. Импровизированный снаряд вылетел за порог.

Выставив вперед горящий факел, Эдриан подбежал к проему так близко, как мог. В нос ударил запах разложения, а на языке он ощутил гнилостный привкус. Такая вонь у него прочно ассоциировалась с трупами, которые обнаруживали после одной-двух недель гниения. Глаза заслезились от ядовитого смрада.

Интендант кинул факел на камни, где по идее должен был разбиться фонарь, и разлиться оставшийся керосин.

Ветер резко смолк. Стало тихо. Клубившаяся на бульваре тьма отступила от таверны. Эдриан увидел, как во мраке проглядывают очертания камней. Возникла мысль, что они отпугнули оборотня, но интуиция воззвала к бдительности.

«Еще ничего не кончено», – прогнал он надежду и начал медленно отступать вглубь таверны.

Стефани глубоко дышала, нацелив дуло ружья на сгущавшуюся тьму. Граф уже стоял возле нее и придерживал девушку за плечи. Она не понимала, зачем интендант так поступил, пока не увидела, как изменяется тень за порогом.

Вдруг возникли красно-оранжевые глаза. Кто-то из постояльцев выстрелил в них, и они развеялись в дымку, чтобы потом появиться вновь. Затаив дыхание, девушка наблюдала жалкие попытки подстрелить существо, у которого не было тела. Существовала лишь оболочка, личина, которую принимал оборотень, но внутри него все как будто было соткано из тьмы.

Встав твердо на одну ногу, а вторую оперев на носок, Стефани приготовилась стрелять. Прицелиться ей мешал пятившийся Эдриан. Из-за него она не видела полной картины, но, как только мужчина шагнул вправо, оборотень оказался на мушке.

Тьма больше не струилась дикими змеями по бульвару. На мостовой не осталось ничего, кроме одиноко стоящего огромного волка. Налитые ненавистью желто-оранжевые глаза смотрели внутрь таверны. Черно-бурая шерсть в отблесках огня казалась политой кровью. Мощные мускулистые лапы зверя медленно ступали по мостовой в сторону входа. Он словно крался, но подступиться никак не мог из-за линии огня, которая образовалась от разлитого и подожженного керосина.

Стефани выстрелила. Пуля попала в голову, между глаз. Никакой реакции. Ни скуления, ни оскала, ничего. Волк даже не моргнул.

– Не трать пули, это не берет его. – К барной стойке подскочил Эдриан. – Возьми один из этих. – Он достал из внутреннего кармана четыре патрона и выложил на стойку.

– Что это с ними? – удивилась девушка, уловив мятный запах.

– Это Чин. – Он сделал ударение на имени, и девушка не стала задавать лишних вопросов. Раз ими занимался камердинер, значит, в них таилось что-то необычное. Магическое.

– Это должно убить оборотня? – конкретно сейчас Стефани заботил только этот вопрос.

– Должно ранить, – коротко ответил Эдриан.

Стоявший рядом с ними граф недоуменно переводил взгляд с одного на другого.

– Что это все значит? – спросил он, указывая на патроны.

– Папа́, потом я все объясню, – бросила девушка, начав перезаряжать ружье.

В волка палили из пистолетов, но ни одна пуля не могла задеть его. Зверь не двигался, а только скалился, ожидая, когда потухнет линия сдерживающего огня. Тварь даже не пыталась увернуться. Ее высокомерие закончилось с очередным выстрелом Стефани. Пуля скользнула между ушей и продрала макушку.

– Как всегда. Неподвижные цели даются тебе сложнее, – отметил господин де Монклар.

– Работает! – воскликнул Эдриан.

– Так его, скотину! – завопил один из стрелков. Он тоже сделал выстрел, но на этот раз зверь никак не отреагировал.