Кровные чары

Стефани последовала за интендантом. Солнце начало садиться, и от сарая на землю скользила длинная тень. Девушке не хотелось в нее ступать. Как будто в наползающем полумраке таилось настоящее зло, готовое в любой момент явить себя во плоти.

Крыльцо скрипело и трещало под ногами, когда Стефани поднималась по нему. Невысокие ступени были неустойчивыми и тряслись даже под небольшим весом девушки. На грубо обработанном дереве она заметила несколько кровавых пятен и волчьих следов.

Вход в дом проломили. Дверь лежала на полу вместе с частью деревянных досок, из которых была сложена стена. Разбитые наличники валялись как внутри, так и снаружи.

Из помещения донеслись шаги, и в проеме показался жандарм. Он недоуменно взглянул на Стефани, а затем вытянулся по струнке перед интендантом.

– Я все осмотрел. В комнате, где лежит труп, оставил горящие свечи.

– Ясно. – Эдриан вошел первым.

Жандарм склонился перед Стефани.

– Приветствую вас здесь, мадемуазель, – учтиво проговорил он. После чего мужчина размашистыми шагами сошел с крыльца на землю, отчего ступени скрипнули и затряслись.

Девушка подошла к дверному проему, и в нос ударил неприятный запах, на языке почувствовался привкус железа. Она тяжко вздохнула, осознав к собственному стыду что не готова идти дальше. Не сейчас. Ей требовалась минута-две, чтобы привыкнуть к зловонию.

Стефани разглядывала поломанные деревяшки, которые когда-то служили стеной дома, проводя по ним пальцами и стараясь при этом не словить занозу. Она осторожно трогала острые края и жалела, что оставила перчатки в номере. Но если бы она пошла с ними, то камеристка точно бы что-нибудь заподозрила.

– Здесь волчья шерсть, – задумчиво произнесла она, перетерев между пальцев шерстинки.

– Верно, – отозвался Эдриан, который стоял на середине комнаты и смотрел куда-то вправо. – Но вообще нужно обладать немалой силой, чтобы пробить собой дверь. Тем более так.

– Животные так не поступают. Даже бешеные! У них не хватит сил пробить деревянную стену, – протянула девушка, шагнув через порог на лежащее дверное полотно. Она очутилась в просторной комнате прямоугольной формы. Справа посередине располагался широкий камин. По обе стороны от него – двери, ведущие в другие помещения. Еще одна дверь – напротив выхода на задний двор – выводила, видимо, в прихожую. Вдоль стен стояли стеллажи с кухонной утварью, мешками, сухими травами, грибами и ягодами. Один из них оказался повален и лежал на полу плашмя. Широкий длинный стол был опрокинут на бок, преграждая путь к прихожей. На полу виднелись кровавые звериные следы.

– Если волки больны, то почему ушли отсюда? Что их заставило так поступить? – добавила Стефани.

– Понятия не имею, – пробурчал Эдриан, присев рядом с трупом.

Увидев откушенную часть женской ноги там, где стоял интендант, Стефани замерла. Остальное тело скрывал перевернутый стеллаж, но девушка знала, что оно лежит именно там. Разодранное огромным волком-людоедом. «Нет, не людоедом, а оборотнем», – мысленно поправила она себя. Взгляд упал на оторванную по колено конечность. Бледная, с глубокими царапинами, которые оставили волчьи когти, и выкрученным суставом она лежала на дощатом полу. Кости белели в свете выставленных жандармом свечей, пламя от которых согревало воздух в помещении. Несмотря на то что девушка стояла возле входа, через который с улицы поступала вечерняя прохлада, ей стало невыносимо жарко. Капли пота скатились с виска по щеке и упали на грудь. Ее замутило. Рука, в которой был зажат отданный Эдрианом платок, непроизвольно потянулась ко рту. В нос ударил запах мяты, и… стало легче.

Стефани сделала несколько размеренных глубоких вдохов, тошнота прошла.

– Там все так же? – спросила девушка, сделав первый аккуратный шаг. Она старалась не наступать на кровавые пятна и волчьи следы. Они показались ей слишком хаотичными, будто животное металось внутри дома.

– Голова на месте, в остальном… Да, так. – Эдриан взглянул на нее. – Если тяжело, лучше остановиться, мадемуазель. Это не лес, не зверье и не охота. Вы и так хорошо помогли мне. Может, вам лучше вернуться на улицу и поискать вместе со стражниками следы? Пока окончательно не стемнело.

Предложение отдалось гулом в ушах Стефани, взгляд которой метался по комнате. Она вновь поднесла платок ко рту и решила, что отныне, пока находится в этом доме, будет дышать через него.

– Нет. Я должна знать. – Девушка обошла вдоль стены лежащую на полу ногу и наконец увидела тело женщины. Ее грудь и живот были разодраны так же, как и у мужчины. Голову зверь не тронул. Лицо смотрело в угол, где валялись упавшие с полок мешки и несколько цветочных горшков. Поверх рассыпанной земли лежали какие-то растения, названия которых Стефани не знала. В уже невидящих серых глазах застыл ужас, на бледных щеках виднелись потеки от слез. «Она плакала, когда умирала». В горле застрял всхлип. Нет, нельзя показаться слабой и зарыдать здесь.

– Отец должен знать, что происходит.