Кровососы. Как самые маленькие хищники планеты стали серыми кардиналами нашей истории

Поражения Союза весной и летом 1862 года привели к изменению стратегии. Линкольн и его советники выработали новый путь – полный разгром армий Конфедерации и политика удушения и вынужденной капитуляции Юга из-за невозможности дальнейшей войны и развития экономики без рабского труда. «Те, кто лишает свободы других, – заметил Линкольн, – не заслуживают ее для себя». Белл пишет, что потери и связанные с комарами военные поражения 1862 года «помогли убедить администрацию Линкольна в том, что только полное подчинение Юга, включая и запрет рабства, смогут восстановить Союз и достичь мира». Чарльз Манн согласен с этой точкой зрения. Он пишет, что малярия «отсрочила победу Союза на месяцы и даже на годы. В долгосрочной перспективе это оказалось во благо. Изначально целью Севера было лишь сохранение государства, а не отмена рабства… Чем дольше длилась война, тем выше становилась готовность Вашингтона рассмотреть радикальные меры». Учитывая роль комаров в затягивании военного конфликта, Манн пишет: «Закон об освобождении рабов, по крайней мере, отчасти был подготовлен малярией». После первой победы Союза (или, скорее, ничьей) в кровопролитном сражении при Энтитеме в сентябре 1872 года Линкольн кардинально поменял цели войны и самого государства, составив свой самый знаменитый и долгосрочный приказ[78]. 1 января 1863 года, согласно закону об освобождении рабов, около 3,5 миллиона порабощенных афроамериканцев в определенных регионах Конфедерации, особенно в отделившихся штатах, были освобождены[79]. Кроме того, афроамериканцев стало возможно призывать в армию для сражений в войне, которая, по словам Линкольна, «была определенным образом связана с рабством». Побудительный мотив освобождения рабов Конфедерации был моральным, но продиктован он был военным прагматизмом. Как и считал Чейз, свободные, обладающие иммунитетом рабы укрепили бы армию Союза, одновременно лишив Конфедерацию рабочей силы.

Хотя этот аспект закона об освобождении рабов часто недооценивают, закон этот являлся военной мерой, направленной на лишение Конфедерации рабочей силы. Конфедератам пришлось перенаправить часть армии на поля и фабрики. «Решение президента освободить рабов и вооружить их, чтобы они убивали своих бывших хозяев, являлось радикальным отходом от прежней политики, – пишет Белл. – Военные события 1872 года убедили Линкольна в том, что освобождение и призыв чернокожих – это жизненная необходимость. Это решение укрепило северную армию и лишило Конфедерацию основной рабочей силы». Линкольн был согласен с врачами и советниками в том, что афроамериканские солдаты обладают генетической защитой от болезней, переносимых комарами, а это качество было бы бесценно при ведении военных действий на Глубоком Юге – удалось бы «удерживать бассейн Миссисипи в нездоровый сезон». Военный врач, генерал Уильям А. Хэммонд, писал: «Хорошо известно, что африканцы подвержены влиянию малярийных болезней в меньшей степени, чем европейцы».

Из примерно 200 000 афроамериканцев, служивших в армии Союза, две трети были бывшими рабами на Юге.

Обретя свободу, они записались в армию, чтобы способствовать освобождению своих братьев. Они были готовы сражаться в войне, которая могла решить судьбу института рабства.

Теперь война должна была не только сохранить экономическую цельность Союза, но еще и истребить рабство с чисто военной решительностью. «Закон об освобождении рабов изменил моральную атмосферу войны, – пишет известный военный историк Джон Киган. – С этого момента основным вопросом стало уничтожение рабства». Но без победы Союза закон оставался всего лишь бумажкой. На кону стояла свобода более четырех миллионов человек. Все они желали победы Союзу и абсолютного поражения Конфедерации. Улисс С. Грант с помощью хинина и генерала Анофелеса вдохнул в слова Линкольна жизнь и сделал их юридической реальностью.