Круче, чем оружие

Скат усмехнулся. Отличный ход он сделал, Жук в патовой ситуации. Выход у него только один – убить «ферзя». Но братва его не поддержит, и он это понимал. А своего «короля» он потерять не мог. Потому что очень хотел жить. Как и все остальные…

Снова совещание. Утром – постановка задач, вечером – подведение итогов, еще позже – подведение подведения. И так изо дня в день. Впрочем, Степан давно к этому привык.

– Что у нас по убийству Яслина? – спросил Кузовиков.

Он обращался исключительно к Горлову, на Степана даже не смотрел.

– Пока ничего. Сафронов молчит, отказывается говорить. Без адвоката, сказал, ни слова.

– Кто-то ж его этому научил.

– Кто? – не выдержав, спросил Степан.

– Кто?!.. Кто давал вам право заходить в камеру к заключенному? – Кузовиков глянул на Степана со всей начальственной строгостью.

Пришлось подняться, вытянуться по стойке «смирно».

– Нужно было задать пару вопросов.

– Я спросил, кто давал вам право?

– Ключников назвал имя Сафронова.

– Вы задержали Сафронова?

– А не надо было?

– Я сказал, что не надо?

Степан опустил голову. Зря он усугубляет ситуацию. В таких случаях ответ должен быть один: «виноват – дурак – исправлюсь». Именно так все и отвечали. Именно поэтому и развалили Союз… Но это уже история. Это уже никому не интересно.

– Товарищ старший лейтенант, что вы делали вчера вечером на улице Красноармейской? – Кузовиков, как и ожидалось, закусил удила.

– Яслин проходит свидетелем по делу об убийстве Кокошина. Хотел с ним поговорить.

– В девятом часу вечера?

– Я бы поговорил с ним раньше, если бы он не задержался в Москве.

– А он задержался.

– И он задержался, и Ключников.

– Они возвращались домой вместе?

– Вряд ли. Скорее всего, Яслин догонял Ключникова и увидел, как преступник бьет Ключникова ножом. Увидел, погнался, но не рассчитал своих сил. Преступник оказался сильней. И хитрей.

– Вы видели его?

– Не скажу, что по своей комплекции преступник был похож на Сафронова.

Кузовиков усмехнулся. Снова он решил, что Степан выгораживает Сафронова из каких-то не совсем понятных корыстных побуждений.

– Но шел снег, была игра света… – Степан не пытался выкрутиться, просто он действительно мог ошибиться.

– Возможно, на Ключникова покушался кто-то из дружков Сафронова, – сказал Кузовиков.

– Скорее всего, так и было, – кивнул Степан.

– Вы могли его догнать.

– Не получилось, не успел…

– Поскользнулись… – в раздумье проговорил Кузовиков. Затем взял со стола бумагу, пробежался взглядом по тексту: – Товарищ старший лейтенант, свидетель Ерников принял вас за убийцу. Как вы можете это объяснить?

– Очень просто. Я бежал за преступником. Потом вернулся. Преступники обычно возвращаются на место преступления.

– Да, именно так и происходит, – не без намека произнес Кузовиков.

– Это вы о чем? – Степана залихорадило от возмущения.

– И Котова приняла вас за преступника… И сотрудники патрульно-постовой службы.

– Патрульно-постовая служба соседнего района.

– И что?

– Они меня не знали.

– Я вас знаю.

– Не уверен.

– Что?! – вскинулся Кузовиков.

– Ведете себя как начальник соседнего РОВД.

– Товарищ старший лейтенант!

– Разрешите идти?

Степан вышел из-за стола, направился к выходу.

– Товарищ старший лейтенант! – Кузовиков повысил голос.

Но Степана это не остановило. Он вышел из одного кабинета, переместился в другой, взял авторучку, лист бумаги, уверенной рукой вывел шапку: «Начальнику РОВД…»

Он уже заканчивал писать, когда появился Горлов.

– Степан, ты чего? – недоуменно спросил он.

– Да вот думаю… Может, на ваше имя нужно писать, а потом уже на Кузовикова, – не отрывая головы от бумаги, с обидой в голосе, но спокойно сказал Степан.

– Что писать?

– Рапорт. На увольнение.

– Что на тебя нашло?

– На меня?!

– Ну ты же знаешь Кузовикова… Не с той ноги мужик встал.

– Не с той ноги?.. Он обвинение мне предъявил.

– Какое обвинение?.. Просто по фактам прошелся. Что да как…

– Просто?!.. Я с такой «простотой» на репутации работать не смогу.

Степан поднялся, смахнул рапорт и вышел из кабинета. Горлов попытался остановить его, но не смог.

Кузовиков был в кабинете один. Он стоял у окна и курил, наблюдая за сидящим на проводе снегирем.

– Разрешите?

– Что там у тебя?

Степан положил на стол рапорт, Кузовиков бросил взгляд на бумагу. Ему не понадобилось вчитываться в текст, чтобы все понять.

– Обида в голову ударила?

– Обвинение. В убийстве.

– В таких случаях стреляются.

– Не понял.

Степан отодвинул стул от приставного стола, сел, широко расставив ноги. Кузовиков глянул на него удивленно и с насмешкой. Присаживаться ему никто не предлагал. Садиться – может быть, а присаживаться – точно нет.

– Что ты не понял?

– Да так, мысли вслух… Подписывать будете?

– Ну, сейчас уволиться просто… – Кузовиков неторопливо опустился в кресло, подтянул к себе рапорт, взял очки.

– Сейчас все просто.

– И куда ты пойдешь?

– Банду организую.

– Что?! – Кузовиков чуть не икнул от неожиданности.

– Организую банду, наеду на рынок, обложу данью. И буду жить как человек.

– Это шутка такая?

– Да, совсем забыл, – легонько хлопнул себя по лбу Степан. – Еще с вами договориться надо.

– Чего?! – Кузовиков потрясенно смотрел на него.