Круче, чем оружие

– Ну ты прямо как дите малое. Воспитывать и воспитывать… – Он снова замахнулся, но все же заставил себя остановиться и опустил руку. – Давай без истерик! Давай с умом! – призвал он. – И давай подумаем, как нам выйти из положения!

– Куда выйти?

– Туда и пойдешь. Если голову не включишь…

– Короче можешь?

– Если короче, то Литвак валит все на тебя. Ты отмашку давал, и точка. Ты можешь свалить на него, но это замкнутый круг, а нам результат нужен. Сдай Жука. И Бублика. Под протокол. Скажешь, что видел, как Жук убивал Корнева.

– Я не видел.

– Видел. И хотел остановить… Ты же хотел остановить? Кузовиков же просил тебя не беспределить? Просил. А Жук с катушек сорвался… Или не было?

Скат кивнул. Жук реально слетел с катушек. И Кузовиков просил вести себя тихо. Раз Круча это знает, значит, Литвак «слил» ему все… И эта сука теперь будет гулять на свободе. Где справедливость? А справедливость нужно восстанавливать. Но для этого Скат должен как минимум выйти на свободу. Пацанам он скажет, что Жука и Бублика сдал Литвак, а ему всего лишь предложили подтвердить его показания. Пришлось идти на хитрость.

– Пойдешь как свидетель, – сказал Круча.

– Не хотелось бы.

– Это ненадолго.

– Что значит ненадолго?

– Дело закроют. В связи с гибелью обвиняемых… С Ивановым это уже прошло.

– С Ивановым?

– Ну, кто такой Сантик, ты уже знаешь. Его твой Ключников убил… А сам он в больнице умер, если ты вдруг не в курсе.

– Да в курсе, – скривился Скат.

Пацанов не просто вырезают, а выкашивают. Братва уже на измене, Литвак вот сломался – от нервного напряжения. «Ответку» давать Сафрону надо, а кто на дело пойдет? Кто пацанов организует? Валится все, рушится. Но нужно держаться.

– Непросто тебе сейчас. Понимаю.

Степан взял ключ, снял со Ската наручники, сел за стол, достал бланк протокола, стал его заполнять. И так тихо стало в кабинете. Слышно было, как шуршит перо по бумаге, да из коридора доносились какие-то звуки. Еще в кабинете было тепло. Может, это и разморило Ската. Он задремал, свесив голову на грудь. А потом и вовсе заснул.

Разбудил его Круча.

– Ну и нервы у тебя, пацан, – усмехнулся он. – Дело дрянь, а ты дрыхнешь… Давай подписывай!

Скату пришлось поднапрячься, чтобы разобрать предложенные каракули. Круча фантазировал в меру, без лишних подробностей. Жук вызвался убить Корнева, Скат не воспринял это всерьез. А когда узнал, пошел его останавливать, но не успел. Он все видел, но тело затаскивать за гаражи не стал. Не хотел быть соучастником…

– Это все?

– Ну, если ты помогал Жуку, можем дописать, – усмехнулся Степан.

– Да нет, не надо…

Скат взял авторучку, со скрипом вписал все, что требовалось. Нельзя было доверять ментам, но у него не было выхода.

Круча просмотрел протокол, кивнул, сунул его в ящик стола и произнес, насмешливо глядя на Ската:

– Насчет Ключникова вопрос хотел задать.

Тот завибрировал от возмущения. Ну вот, началось. Сунул палец, а останется без локтя.

– Ты видел, как он Сантика убил?

– А что такое?

– Если видел, скажи.

– Зачем?

– Тогда твоим показаниям насчет Жука точно поверят.

– А если не поверят?

– Значит, поверят Литваку. А ты останешься здесь…

– Что-то я не догоняю!

– Я же не принуждаю тебя к ложным показаниям. Что видел, то и спой… Ключникову-то уже все равно, а у тебя судьба на кону.

– Не видел я ничего.

– А Литвак видел. Значит, ему веры больше. Значит, он больше заслужил свободу.

– Если видел, пусть поет.

– Уже спел. Но хором лучше.

– Ты что, «на пушку» меня взял? – вдруг стало доходить до Ската.

– Взял… – улыбнулся Степан.

– Знаешь, кто ты? – взъярился Скат.

– Лоханулся ты, парень… Но зачем твоим пацанам об этом знать? Убийство Корнева мы закрываем. По нему больше никаких вопросов. И никаких допросов. И дело Иванова закроем, если ты Ключникова сдашь. Все будет шито-крыто. И тишина. Никто не узнает, что это ты нам помог…

– А если нет?

– Любишь ты усложнять себе жизнь.

– Я сдам Ключникова, а ты пришьешь мне драку возле рынка?

– Закроем дело Иванова, закроем и драку.

– Ну, не знаю…

– Если не знаешь, я подскажу. А ты потом согласишься. – Степан внимательно посмотрел на Ската и покачал головой: – Ведь Сафрон может убить тебя. Как пить дать, убьет.

– Не убьет, – огрызнулся Скат.

– Сафрон с катушек слетел. Он теперь не остановится, пока тебя не грохнет.

– Я его остановлю.

– Тебе мало трупов? – возмутился Степан.

– Ну-у…

– С твоей стороны – пять трупов. У Сафрона – один… два. Пять – два. Это игра в твои ворота, Скат.

– Разберемся.

– На начальника не надейся. Ты свое слово не сдержал.

– Так не хотел я. Жук сам… Основным захотел стать.

– Так это ты его грохнуть хотел?

– Когда хотел?

– Ну, на пустыре тебя видели. Пистолет у тебя был.

– Игрушечный.

– Пистолет, может, игрушечный, а Жук – настоящий… Ты ствол к его башке приложил. Может, ты его и завалил?

– Я?! Жука?! – встрепенулся Скат. – Ты хоть думай, что говоришь!

– Ну, возникла вдруг такая мысль… А кто Яслина убил? Яслина, Ключникова…

– Достал ты уже! Я откуда знаю? – Скат поднял голову и смело глянул на Степана.

Он действительно ничего не знал.

– А Сафрон?

– Ну, это понятно, что Сафрон… А кто конкретно убил, не знаю.