Круг земной

Астрид, которая прежде была замужем за конунгом Олавом Святым, поехала в Норвегию вместе с Магнусом конунгом, своим пасынком, и жила у него в большом почете, как и подобало. Затем прибыла ко двору и Альвхильд, мать Магнуса конунга. Конунг принял ее с большой любовью и оказывал ей всяческие почести. Но, как бывает со многими, достигшими могущества, Альвхильд не довольствовалась этими почестями. Ей не нравилось, что Астрид занимала лучшее место на пиру и получала другие почести. Альвхильд хотелось сидеть рядом с конунгом, а Астрид называла ее своею служанкой, как и было прежде, когда Астрид была женой конунга Норвегии, и Олав конунг правил страною. Астрид ни под каким видом не желала допустить, чтобы Альвхильд сидела вместе с нею. Невозможно им было жить под одной крышей.

Скальд Сигват отправился в Рум в то время, как произошла битва при Стикластадире. И когда он находился в пути с юга, он узнал о гибели Олава конунга, и это было для него большим горем. Он сказал такую вису:

Долго вспоминал я

У стены средь горных

Круч, как резал тарчи

Меч, броня гремела.

Вспомянул, как Олав

Встарь – был с ним и Торрёд,

Мой отец – исполнен

Сил, державой правил.

Однажды Сигват проходил через деревню и услышал, как некий муж громко оплакивал свою умершую жену, бил себя в грудь и рвал на себе одежду, рыдал, говоря, что охотно умер бы сам. Сигват сказал вису:

За любовь немало

Платит тот, кто, плача,

Смерть жены не в силах

Снесть, сам смерти ищет.

Но вождя утратив,

Слезы гнева твердый –

Много горше наша

Скорбь – уронит воин.

VIII

Сигват возвратился в Норвегию. В Трандхейме у него были дом и дети. Он плыл с юга вдоль побережья на торговом корабле, и когда они. находились в Хилларсунде, они увидели множество летящих воронов. Сигват сказал вису:

Вижу, кружит стая

Там, где Олав волны –

Помнит коршун брашно –

Рассекал бывало.

Всякий день орлиный

Слышен клик у Хилля,

Здесь не раз им мясо

Швырял северянин.

Когда же Сигват прибыл на север в Каупанг, там находился конунг Свейн, и он предложил Сигвату быть с ним, потому что прежде тот был с Кнутом Могучим, отцом Свейна конунга. Сигват же отвечает, что хочет отправиться домой в свою усадьбу. Однажды Сигват шел по улице и. увидел людей конунга, занятых игрой. Он сказал вису:

Ушел, лишь бы игрищ

Княжьей гриди – тяжко

Давит скорбь – не видеть,

Бересты белее.

Памятны мне наши

Прежние – в пределах

Отчих средь дружины

Князь играл – забавы.

Затем он ушел домой. Он слышал, как многие хулят его, говоря, что. он бежал от Олава конунга. Сигват сказал вису:

Пусть меня, коль мнил я

Бросить господина,

Свят‑Христос на пекло

– Тут я чист! – осудит.

Смело молвлю – скальду

Весь свет будь свидетель, –

Трудна к граду Руму

Шла моя дорога.

Дома Сигвату не нравилось. Как‑то вышел он и сказал вису:

Жив был Олав, мнилось,

Все скалы смеялись,

Манил морехода

Прежде брег норвежский.

Ныне даже склоны

Смотрят хмуро. Скорби

Не избыть. Утратил

Я поддержку княжью.

В начале зимы Сигват уехал на восток, через Кьёль и Ямталанд, а оттуда в Хельсингьяланд и прибыл в Швецию. Он явился к Астрид, конунговой вдове, и долго был при ней, пользуясь большим почетом. Был он и с Энундом конунгом, ее братом, и получил от него десять марок чистого серебра. Так сказано в Драпе о Кнуте. Сигват часто расспрашивал купцов, которые ездили в Хольмгард, что могут они поведать ему о Магнусе сыне Олава. Он сказал вису:

Жду с востока вести

О княжиче каждой

Я из Гардов, верить

Рад словам похвальным.

Малым сыт – ведь сами

Птицы сих приветов

Тощи. Тщетно князя

Сюда поджидаю.

IX

Когда же Магнус сын Олава прибыл в Швецию из Гардарики, Сигват встретил его с Астрид, конунговой вдовой, и все они были очень рады. Сигват сказал вису:

Вижу, сколь отважно,

Вождь, идешь к родному

Дому, дабы земли

Взять. Так знай: я с вами.

В Гарды, верный узам,

Сам везти сбирался

Писанные Астрид

Я крестнику вести.

Затем Сигват поехал вместе с Астрид, конунговой вдовой, сопровождать Магнуса в Норвегию. Сигват сказал вису:

Магнус, се от бога

Власть твоя. Пусть знают

Окрест: торжествую

Твой приход к престолу.

Стоящий взращён был

Князем сын, коль станет

Вровень – к вящей славе –

C Олавом – державы.

А когда Магнус сделался конунгом в Норвегии, Сигват примкнул к нему. Во время пререканий между Астрид, мачехой конунга, и Альвхильд, матерью конунга, он сказал такую вису:

Нрав смиряй, но Астрид –

Ведь была на это

Божья воля, – Альвхильд,

Поставь над собою.

X

Магнус конунг велел изготовить раку, отделанную золотом и серебром и выложенную драгоценными камнями. Эта рака была сделана наподобие гроба, такого же размера и вида. Под нею были ножки, а сверху крышка, украшенная головами драконов. На задней части крышки были петли, а спереди запоры, замыкаемые на ключ. Потом Магнус конунг приказал уложить в раку святые останки Олава конунга. Много чудес произвели святые мощи Олава конунга. Скальд Сигват говорит:

Вот, лежит в злаченой

Раке вождь, вошедший

К богу, ибо благ он,

Державец, был сердцем.

Идут толпы – спала

C глаз их темень – вязов

Колец, [349] что к гробнице

Сей стекались слепы.