Кругами рая

С годами соперничество с отцом представлялось все более безнадежным, но Алексей продолжал внутренне зависеть от него, то есть не мог простить ему что-то большее, чем факт собственного появления на свет.

В следующей жизни я буду зеленщиком, решил Гриня. Продавать зелень. Буду печь картофельные пирожки и продавать их. Шить детские шубки из китайского кролика и тоже продавать. По цене ниже, чем государственная. Государство, я думаю, еще останется. Меня будут бить торговцы и морально поддерживать народ.

Книжные переплеты – достойное занятие непритязательного ума. И этим ремеслом овладею. Я буду много есть, буду толстым, и все решат, что я добрый. Так оно и будет. И если мимо меня пройдет серьезно задумавшийся о жизни человек с дрелью, я подарю ему морковку и улыбнусь.

Я полюблю накачивать шины незадачливым велосипедистам за просто так. Стану незаменимым перебирателем гречки у родных. Отважусь попросить руку принцессы и получу отказ. Все окрестные пьяницы будут моими лучшими друзьями, хотя в следующей жизни я не буду пить.

Я стану неформальным мэром города и никогда про это не узнаю. В сорок лет побегу за бабочкой, и упаду, и сломаю ногу, и меня все будут жалеть. Моя мама переживет меня, а жена будет смотреть в рот, как дантист. О детях я уже не говорю.

А друзья! Я забыл о друзьях. У каждого я буду проводить один день в году, и этот день будет помечен у них в календаре. Потому что я буду незаменимый исповедник детей и превосходный рассказчик.

Мы непременно встретимся в будущей жизни. Я буду покачиваться на арбузных корках, типа стареющий скейтист. Ты подплывешь, типа нервная байдарка. И, конечно, спросишь по-английски, оглядываясь неопределенно:

– Как вам это нравится?

А я, конечно, отвечу по-французски, широко улыбаясь:

– Для вас все бесплатно.

И мы опять с тобой не найдем общего языка.

Глава восьмая

АЛЕКСЕЙ ВСТРЕЧАЕТ ЧЕЛОВЕКА ВСЕЛЕННОЙ, ДАРИТ КСЮШЕ КУСТ ВЕРЕСКА, ПЫТАЕТСЯ НАЙТИ ОБЩИЙ ЯЗЫК С «ДИКИМ РЕБЕНКОМ», ПРИЗНАЕТСЯ В НЕЛЮБВИ К ТЕАТРУ И В КОНЦЕ КОНЦОВ ПАДАЕТ БЕЗ СИЛ