Круги Данте

Данте ошеломленно смотрел на него. Это был человечек, одетый в оборванные и бесцветные одежды, с лицом плута и с манерами придворного шута. Филиппоне был представителем группы, которая издалека смотрела на них с интересом; тем не менее Франческо не показывал, что сильно впечатлен. Он заговорил грубо, без страха.

― Что это ты говоришь о благородных сеньорах? Разве мы похожи на баронов, прогуливающихся по твоему тошнотворному кварталу? С чего ты это взял?

― Ваши плащи… ― пояснил этот тип, почему-то заикаясь, но хитрая улыбка не пропала с его лица. ― Мы все здесь рабочие люди и умеем отличать хорошую ткань с одного взгляда, ― произнес он, протягивая руку к его одежде, но не отваживаясь коснуться ее.

― Существует много возможностей носить хорошие ткани, не будучи рожденным во дворце, ― ответил сухо Франческо верным тоном негодяя.

Данте понял, что этого мошенника трудно обмануть. Голод и нищета были лучшей школой жизни на улице, на которой часто видели монахов. То, что они приняли за простое и скромное одеяние, выдавало их, словно маскарадный костюм.

― В любом случае, ― продолжал неутомимый Филиппоне с лицемерной вежливостью, ― если вы хотите что-либо… здесь все дешево… ― сказал он, обводя рукой площадь. ― Шерстяные ткани или любые другие…

Двусмысленность этих слов и возможных дел, которые его товарищи были готовы исполнить, потрясли Данте. Филиппоне, не получив немедленного ответа, решил зайти с другой стороны.

― Женщины? ― сказал он и, лукаво подмигнув, добавил: ― Мужчины?

Данте отреагировал быстро, чтобы предупредить возможную реакцию Франческо, видя, что его спутник сжал зубы и насупил брови.

― Информация, ― быстро вмешался поэт. ― Мы хотим получить информацию. И мы, конечно, заплатим за нее.

Последняя фраза заставила зажечься глазки Филиппоне.

― Конечно! Все, что в моих силах, мессер… ― ответил он. Данте засунул правую руку под плащ и проверил свой кошелек, заполненный средствами на разные расходы, которые граф Баттифолле предоставил в его распоряжение. Это движение не слишком понравилось Франческо, который не сводил глаз с отдаленной группы. Данте извлек несколько барджеллино, которые Ландо ввел в обращение, и показал их на ладони собеседнику, хотя и не позволил дотронуться до них.

― Что ты знаешь об этих бегинах, которые ходят по площади?

Человек оторвался от созерцания монет и посмотрел на Данте, изображая настоящее разочарование.

― Я не знаю… ― ответил он уклончиво. ― Здесь столько монахов и нищих, которые бродят по городу…

Данте улыбнулся, тут же поняв смысл его слов. Он убрал ладонь с монетами под плащ и снова заговорил с ним, а этот человек наблюдал за его движениями, с трудом скрывая неподдельную грусть. Потом поэт снова вытащил ладонь, но теперь на ней лежали пять монет. Глаза Филиппоне открылись широко и с жадностью уставились в то место под плащом, где могли исчезнуть эти монеты. Без сомнения, он представлял себе большой, наполненный деньгами кошелек.

― Я не говорю о городе, ― произнес Данте громко. ― Я говорю об этом месте. Если здесь бывают бегины, то, думаю, найдутся другие, кто знает о них больше.

― Нет, ― сказал Филиппоне с нервным смешком, поглядывая попеременно на обоих чужаков. ― Вы правы. Это наши бегины, так сказать. Но я… ладно, я тоже общался с ними… ― пояснил он с притворным сомнением, увеличивая цену своих услуг.

Данте улыбнулся, качая головой. Он снова убрал руку в складки одежды, но то, что он потом произнес, совсем не соответствовало ожиданиям собеседника.

― Действительно, ― твердо сказал поэт, теперь уже обращаясь к своему спутнику, который серьезно и внимательно сохранял вид немого зрителя этого своеобразного легкого шулерства, ― будет лучше, если мы поищем кого-то, кто знает больше.

― Нет, нет, подождите… ― быстро заговорил Филиппоне. ― Хотя я знаю мало интересного, о чем могу рассказать вам.

Плут Филиппоне в то же время протянул руку, давая понять, что плата его устраивает. Не теряя спокойствия, Данте снова вытащил руку и положил в протянутую ладонь три монеты. Филиппоне посмотрел на это с выражением смущенного протеста.

― Как ты сказал, ― заговорил Данте, объясняя свои сомнения, ― если у тебя мало интересной информации, ты не можешь получить за нее большую плату. Конечно, если то, что ты расскажешь, правдоподобно и интересно, ты получишь и остальное, уверяю.

Тип изобразил на лице гримасу согласия. Он кивнул и быстро спрятал монеты в своих лохмотьях.

― Что ты знаешь об этих бегинах? ― снова спросил Данте.

― Их называют «французами»; они здесь не так давно, ― начал Филиппоне. ― Меньше четырех месяцев.

― Они все французы? ― удивленно спросил Данте.

― Полагаю, да, ― ответил человек. ― Или они просто так себя называют.

― Что они делают около Санта Кроче? ― спросил Данте.

― То же, что и остальные, ― сказал Филиппоне, ― молятся, просят милостыню и тому подобное. Они говорят, что они тоже ремесленники, как мы. В основном красильщики. Но я не видел, чтобы кто-то из них работал, ― добавил он, подмигивая.

― То есть они живут на милостыню? Здесь что же, щедро подают? ― спросил Данте, скептически глядя вокруг.