Круги на песке

Мюнцер пытан,
Мюнцер мучен,
Мюнцер страху не научен.
Не умеет Мюнцер жить —
Надо голову сложить.

Лютер,

Мюнцера учитель,
Нынче Мюнцера мучитель.
Дело в буквочке одной,
И она всему виной.

Потому что если вдруг вы

Позабыли ради буквы
Человека — горе вам!
Буква мертвая — мертва.

Ну, а те, какие живы,

От мертвящей буквы лживы,
И вгоняет в правду нож
Отставная правда — ложь.

Убивают лютеране

Свой порыв,
Огонь свой ранний,
Жгут былой огонь
Огнем,
Чтоб скорей забыть о нем.

Доктор Лютер

Смотрит люто:
Мюнцер,
Вождь простого люда,
Веки гордые смежив,
После смерти —
Снова жив.

Есть такие чудодеи:

Жить при жизни не умеют,
Им при жизни жизнь горька,
А умрут —
Живут века…

Только память живет века,

Человек — меньше века.
Коротка,
Как эта строка,
Жизнь
Человека.
Но вмещает она красоту
Утра, вечера, дня и ночи.
Если ж кто-то эту строку
Обрывает до точки,
Нарушается общий ритм,
Пропадает звучанье.
Все, что в тексте еще говорит,
Призывает к молчанью.
Только память живет потом,
Утешение — в этом.
Но ведь память — уже не то,
Если нет человека.
Лишь одна обрывается жизнь,
Мир огромен и прочен, —
Но уже теряется смысл
Утра, вечера, дня и ночи.

Великие творцы и гении
Работали в плохих условиях:
Ведь зарождалось Возрождение
В жестокий век Средневековья.

И это был процесс естественный,

Не вызывавший возражения:
Причина приводила к следствию,
Средневековье — к Возрождению.

Однако иногда случается

Совсем обратное явление,
Когда внезапно возрождается
Средневековье — в Возрождении.

И до сих пор ночами снятся нам

Средневековые обычаи…
В двадцатом веке век двенадцатый
Явление патологическое.

Но трезвый реалист
Рассудка не теряет:
Зачем идти на риск?
Зачем ходить по краю?

Не лучше ль на краю

Насиженного ада
Себе построить хату
И жить в ней, как в раю?

Мудрец сказал: «Хлеб открывает любой рот».

Добавить надо бы: «…и закрывает».

БРАТ ВЕЛИКОГО УЛЬРИХА

Не ровен час, не ровен,
Увы, не ровен час!
Отважный рыцарь Фровен
Своих друзей предаст.

И, дикою оравой

Смиряя города,
Он учинит в Рейнгау
Расправу без суда.

Как будто он, как будто

Не рыцарь, а пират.
Как будто славный Гуттен
Ему совсем не брат.

Они сражались рядом

И шли бесстрашно в бой,
Сметая все преграды
И жертвуя собой.

Не ровен час, не ровен,

Не ровен час — и вдруг
Отважный рыцарь Фровен
Врагам первейший друг.

И он карает люто,

Впопад и невпопад.
Забыл он, Фровен Гуттен,
Что жил на свете брат.

ПЕЧАТНОЕ ИЗВИНЕНИЕ БЫВШЕГО РЕВОЛЮЦИОНЕРА

О, те, которые успокаиваются и ни к чему не стремятся! Этим людям ничем нельзя помочь.

Мюнцер