Круглая молния

— Почему? — в упор спросил его Заграй.

— Сносить будем деревню, умирает она.

— А чего это вы все в яму деревню толкаете? — взорвался дед Степочка. — Скорой смерти ей желаете! Умирает, по еще не умерла! Рано хоронить-то!

Но председатель оборвал деда Степочку.

— Если вы действительно хотите у нас обосноваться, — сказал он, обращаясь к Заграю, — так стройтесь в поселке. Будем только приветствовать. Колхоз поможет.

— Никакой мне помощи не нужно, — ответил Заграй. — А в поселке? Я был у вас там. Разве сравнить? Ни одного деревца. Сплошной камень. Камней и в городах хватает. Коробки в пять этажей. Разве ж это деревня? А тут, смотрите, сколько простору! Красота!

— Так-то оно так, — задумчиво проговорил Иван Петрович, — однако по перспективному плану развития колхоза…

— План для людей, — опять вмешался дед Степочка, — а не люди для плана. Ну и что, если Фроська не хочет в поселок идти, свое подворье бросать, где предки ее аж до которого колена?..

— Ну, хорошо, — смягчился председатель, — построитесь. Так и будете жить одни в деревне?

— Я построюсь, — сказал Заграй, — может, и другой кто захочет. Глядишь, и возродится деревня. Деревню-то надо спасать, а не уничтожать.

Он повел вокруг себя рукой:

— Представляете, вдоль реки целая улица добротных деревянных домов — коттеджей. С газом, с водопроводом. Да люди бы сюда валом повалили. Из городов, не то что из поселков. И назвать бы эту улицу — Соловьиная.

— Это уж точно, — мечтательно произнес Иван Петрович, — соловьи тут поют… завлекательно!

— Вот видите…

— А если по шапке? — спросил председатель. — Мне таких соловьев навешают, что не образумишься.

В общем, так и уехал ни с чем председатель, на прощанье Иван Петрович предупредил:

— Как правление колхоза решит. Разрешит строительство — стройтесь, нет — на меня не ссылайтесь. Я вас предостерегал.

— Ладно, катись… предостерегщик, — вслед отъезжающей машине бросил дед Степочка и снова взялся за топор. — Ничего они с нами не сделают, — убедил он Заграя. — Построим избу, не станут же ее рушить.

— Пусть попробуют!

Теперь, предупрежденные председателем, они еще больше заторопились. И дети, и сама Фрося — все помогали строить. Работали споро, дружно, изба поднималась как над дрожжах — венец за венцом.

Два раза в деревню наведывался Василий и оба раза не заставал Фроси. Она на телятнике была в это время. Но ей передали. Дескать, грозил муж разводом, а еще говорил, что и новой избе несдобровать. Фрося лишь усмехнулась на эту угрозу. За последнее время она словно забыла про Ваську. Пускай бесится, раз еще не набесился. Пора бы и остепениться, ведь накуролесил на своем веку. К тому же она узнала, что Васька ввел в свою новую квартиру почтальонку Зою, а Зоя не только Ваську потчевала каждый день «блондинкой», но и сама с ним из одного стакана потягивала.

«Ну и ладно, — думала Фрося. — Вот и подобралась парочка — баран да ярочка».

Фрося почти забыла о нем, но Василий все же еще раз о себе напомнил. Прикатил как-то уже под вечер, и не на чем-нибудь, а на бульдозере. Фрося с Юлюшкой в огороде копались, морковку пололи. Вдруг загремело над речкой. Смотрят, а бульдозер по дороге прет, к их усадьбе сворачивает. Не успели опомниться, как Васька развернул бульдозер и двинулся прямо на печку.

— Ты что, бес, делаешь? Печка тебе мешает? — крикнула Фрося и остановилась перед ней. Дескать, если нет у тебя совести, давай и меня вместе с печкой с лица земли сковыривай.

Юля тоже заплакала, закричала. На их крики прибежал с места строительства дед Степочка. Сразу же оценив обстановку, стал рядом с Фросей, сказал с угрозой Василию:

— Печку не трожь! Не тобой сложена!

— Может, тобой? — захохотал Василий. — А ну, уходи с дороги! Зашибу!

— Шибай! А ее рушить не дам!

Дед Степочка так смело двинулся на Ваську, что Фросе вдруг подумалось…

«А что? Все сходится. Долго отсутствовал. Вернулся. Про родинки говорил. Как же это я раньше не догадалась?»

— Так это ты, дед Степочка? — тихо спросила Фрося. — Твоя это печка?

И дед Степочка, опустив голову, признался:

— Моя.

Он стянул с головы картуз и так стоял перед Фросей, будто прощения у нее просил.

— Мама так тебя ждала. Что ж ты не приходил? — спросила Фрося.

— Пришел вот.

— Поздно, — вздохнула Фрося и добавила: — Не надо было тебе вообще уходить — вот что!

— Так ведь она велела, — попытался оправдаться дед Степочка.

— Мало ли что велела? А ты и послушался… Не слову верь, а сердцу.

Василий глазами лупал — ничего не понимал, О чем они? Понял лишь одно, что с бульдозером ничего у него не получится. Не давить же людей, в самом деле. Еще отвечать придется. В его затуманенной голове ворочался, созревал другой план. Что, если зайти с тыла? Так, чтобы никто не заметил. Правда, Юлька все время вертится под ногами, но Василий молча пригрозил ей кулаком.