Круглый год с литературой. Квартал первый

«Нынешние русские националисты, считающие, что национализм им послан Богом, и мнящие себя интеллектуалами, клянутся: мы, дескать, ничего не имеем против евреев, обьясняющихся или пишущих на идише или иврите, посещающих синагогу и занимающихся еврейской проблематикой – в чём бы и как бы она себя, проблематика эта, не выражала, но евреи по происхождению, вмешивающиеся в русский культурный процесс и частично олицетворяющие его – в добавок непропорционально количеству населения – и только на том основании, что имеют соответствующую прописку и говорят на «нашем» языке, вызывают резкий отпор, граничащий с нацизмом и по угрожающему тону напоминающий о нюрнбергских законах. Вот кто для них представляет опасность! Закон крови нельзя преступить! Разве рождённый в России еврей способен выразить русскую душу?! Да не в жисть! Россия неотделима от православия, только православный имеет право называться русским, Россия неотделима от русских, и никто не вправе перешагнуть раз и навсегда проведённую природой и Богом черту: ни атеисты, ни евреи, ни немцы, ни поляки… Россия не Америка, Россия не тигель, где перемешиваются народы! Эренбургу и Гроссману, Маршаку и Слуцкому, Фальку и Неизвестному претят столь наивные формулы. Среди евреев нашлось много настоящих немцев. Рождённые и воспитанные в Германии, они чувствовали себя немцами и долго не могли понять, что, собственно, от них хотят? Урок они получили в Освенциме. Среди евреев оказалась масса французов. Рождённые во Франции, они сражались и умирали за неё. Скажут: почему евреям такая привилегия? Они и немцы, и французы, и русские, и американцы… Пусть националисты угомонятся: евреи не обладают никакими привилегиями. Еврею ощущать по-настоящему своей родиной Россию и одновременно мыслить себя вне России зачастую очень тяжело и мучительно. И русские евреи не обладают никакими привилегиями, насколько я имею возможность судить по собственному опыту».

16 ЯНВАРЯ

Викентий Викентьевич Вересаев (родился 16 января 1867 года) окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета (1888) и медицинский факультет Дерптского университета (1894). Отличился и там и там – и в медицине и в литературе.

Правда, в литературе он не так самостоятелен. На его повестях «Без дороги» (1894), «Поветрие» (1897), «На повороте» (1902) лежит налёт некоторой физиологичности, дурной социальности, характерной для тогдашней второстепенной литературы.

Мы знаем, что Викентий Викентьевич является последним лауреатом Пушкинской премии, вручённой ему в 1919 году. Премия дана за произведения вересаевской прозы. И, стало быть, я расхожусь с её оценкой с тогдашними академиками?

Это не совсем так. Я ведь назвал только небольшую часть написанного Вересаевым. А написал он ещё «Два конца»: «Конец Андрея Ивановича» (1899), Конец Александры Михайловны» (1903). «На японской войне» (1906–1907), «К жизни» (1908). Написал немало рассказов.

Да, они разные. Японская его книга вообще хороша. У него особенно хороши те вещи, которые как бы являются автобиографическими.