Круглый год с литературой. Квартал третий

Но мне хотелось бы процитировать не из этих его работ, а из небольшой статьи, которая называется «Добротворение, – радость немедленная и длительная»:

«Делание добра даёт радость, и немедленную, так как радостен самый процесс добротворения, и даёт радость длительную, создавая радостный и светлый строй жизни всей окружающей среды, создаёт атмосферу любви и заботы друг о друге, как бы жестоки ни были обстоятельства жизни. А иногда тем любовнее, чем тяжелее и пограничнее со смертью жизнь. Любовь и добро заразительнее, чем зло, и распространяются быстро и прочно. Они распространяются по спирали, захватывая всё большие и более широкие круги людей.

Добро в отношении к человеку выражается в самой мелкой и повседневной заботе о нём, начинается с пустяков – с уступки лучшего места: если холодно – того, где меньше дует, если жарко – того, где прохладнее, но под каким-нибудь предлогом, чтобы тот, кому уступаешь, не чувствовал «благодеяния»; уступки части пищи тому, кто особенно голоден, – под предлогом, что сыт. Между прочим, я проверил, что, лишив себя 20 граммов хлеба от ста, от этого с голоду не умрёшь, а удовлетворение от своей выдержки получишь большое и сил моральных, а от них и физических прибавится больше, чем от нескольких десятков граммов пищи. А силы нужны не только, чтобы выжить, а чтобы спасти и помочь выжить другим. Надо иметь силы для сознательного «захвата» худшего места, худшей пищи, более тяжёлой работы – это не может не вызвать подражания, это непременно заразит окружающих, и таким образом распространится стремление всех заботиться о каждом, каждого обо всех. Самое замечательное, самое ценное, что группа, ячейка, заражённая такими взаимоотношениями, питается лучше, чем та, где люди, как волки, рвут друг у друга пищу. Если налажен общий стол, образуются остатки, которые перетирались бы в карманах жадных. Труд спорится, так как каждый старается сработать больше, чтобы не переработал его друг; спится теплее и уютнее, так как все укрываются всеми шинелями. Люди становятся здоровее, выносливее, добрее и счастливее. И понимают причину этого. Группа делается ведущей, образцовой. Ей стремятся подражать, и, таким образом, добро и вера (первоначально в качестве понимания блага любви) распространяются всё шире…»

Хороший был человек, правда?

Скончался Вадим Васильевич 13 июня 1981 года.

* * *

Елизавету Ауэрбах я помню по её концертам, которые показывали по телевидению в моей юности. То есть, по её номерам в концертах. А таким номером, как правило, было чтение своей сатирической миниатюры, написанной как бы ребёнком, от его имени.

Правда, читала она не только детские рассказы, но мне запомнились именно они, исполненные очень артистично – с наивной детской верой во всё хорошее, которая на поверку утрачивает наивность и наоборот обрастает основательностью.