Круглый счастливчик

Пальто! Вот начало и конец. Оно привело Арсения в особое братство, сотворило нимб и оно же теперь губит Арсения.

Фиклистов вздохнул, вспомнив старое доброе пальто. С ним было просто и понятно. А главное — никакой ответственности. Он встал с постели и нырнул в шкаф, пахнущий нафталином.

На другой день Арсений надел свое старое пальто с цигейковым воротником и стал прежним Фиклистовым. Мир вновь был уютен и спокоен.

Никто больше не видел Фиклистова в новом пальто. Оно висит над его кроватью, как личная шашка отставного генерала.

Иногда Фиклистов надевает его и долго стоит перед зеркалом…

ИЩИТЕ МАКЛЕРА

Супруги Малюковы с ребенком жили в однокомнатной квартире. Жили дружно, хотя и в тесноте. Но вот однажды Наталья Павловна пришла с работы взволнованная.

— Макс, — сказала она мужу. — Ты читаешь газету, а Старунские поменяли двухкомнатную на трехкомнатную…

Максим Петрович оторвался от политического кризиса в Италии и стал слушать жену. Оказалось, что везучие Старунские нашли маклера, который за хорошие деньги занимается такими обменами.

— Где же его искать? — грустно поинтересовался Максим Петрович.

— На квартирной бирже! — твердо сказала супруга. — Хлеб за брюхом не ходит.

В ее голосе было столько железа, что возражать Малюков не решился.

На другой день, после работы, он отправился на квартирную биржу — пустырь около парка культуры. Мела поземка. На пустыре стояли люди, как пингвины в непогоду. Людей становилось все больше. Молодой человек в рыжей собачьей шубе топтался на месте, постанывая: «Срочно нужен Ленинград!». Женщина, закутанная в мохер, объявляла: «Продаю дом с садом. Шестнадцать кустов смородины». Со всех сторон доносилось: «…лоджия, этаж, телефон, погреб, не пожалеете…»

Какой-то мужчина, проходя мимо Милюкова, тихо спросил:

— Что у вас?

— Однокомнатная, — сказал Малюков.

— Что хотите?

— Двухкомнатную, — ответил Максим Петрович, слегка смутившись.

Мужчина, усмехнувшись, проследовал дальше.

Малюков искал маклера с золотой коронкой, устроившего обмен Старунским. Выйти на связь с ним было сложно. Своды Уголовного Кодекса нависали над маклерами, по ночам им снились решетчатые окна, и потому клиентов они отбирали тщательно.

Потолкавшись, Малюков увидел человека с золотой коронкой. Человек хмуро слушал даму, которая смотрела на него с мольбой. Максим Петрович закружил вокруг с независимым видом, пытаясь разобрать слова.

— Вы все можете, я знаю, мне говорили… — страстно бормотала дама. — Мы хорошо заплатим!

— Гражданочка, — тихо отвечал человек, — повторяю, я не маклер. Моя специальность — полимеры, я с химкомбината…

В тот вечер поиски на бирже прошли безуспешно.

Но спустя несколько дней позвонили Старунские, случайно встретившие маклера с золотой коронкой. Они уговаривали его помочь друзьям, маклер ничего не обещал, но телефон Малюковых записал. Супруги воспрянули и стали ждать.

Недели через две раздался звонок. Трубку взял Максим Петрович.

— Извиняюсь, — сказал глуховатый голос. — Это квартира Малюковых?

— Да! — быстро ответил Максим Петрович. — С кем говорю?

Голос помолчал, словно раздумывая, стоит ли говорить, затем приглушенно произнес:

— Я, собственно говоря, по жилищному вопросу…

На проводе был маклер.

Встреча с ним была назначена на субботу. К этому дню Наталья Павловна приготовила шикарный обед, не пожалев баночку паюсной икры. Супруги волновались, будто ждали президента иностранной державы.

Гость пришел минута в минуту, и Малюковы оценили его пунктуальность.

Это был пожилой, приземистый человек с внимательными голубыми глазами, большим ртом и широким утиным носом. Остатки волос, точно приклеенных друг к другу, в один слой прикрывали лысину. Когда он улыбался, была видна золотая коронка. Он хотел снять ботинки, но этого ему не позволили, и гость осторожно ступил на дорожку.

— Ну, хозяева, давайте знакомиться, — сказал маклер. — Зовут меня Александр Кузьмич, фамилия значения не имеет…

Держался он просто, о деле пока не заговаривал, интересовался, где супруги работают, живы ли родители, вскользь спросил про заработки. Вопросы свои он чередовал с размышлениями на общежитейские темы и удовлетворенно улыбался.

Обед прошел в дружеской обстановке. Александр Кузьмич ел с аппетитом, рассказывал анекдоты и дважды отпускал ремень на брюках. И только после трапезы, когда посуда была убрана, маклер надел очки и достал из кармана какие-то бумаги.

— Значит так, милые Наталья Павловна и Максим Петрович, — сказал он. — Если я правильно понимаю, свою счастливую жизнь вы хотите строить в двухкомнатной квартире…

— Да, — хором ответили Малюковы.

— Моя хвункция вам помочь, — Александр Кузьмич развернул лист и протянул его супругам. На листе имелся текст, напечатанный на машинке. Буква «у» в шрифте отсутствовала, вместо нее пробивали «ю», и выглядел текст довольно странно: