Круглый счастливчик

«Я, Александр Кюзьмич, исполнитель, обязююсь юдовлетворить клиента (фамилия, имя, отчество) в юказанном виде юслюг: обмен, кюпля, продажа (нюжное подчеркнють). Бюдючи юдовлетворенным, клиент (фамилия, имя, отчество) обязюется выплатить исполнителю тысячю рюблей, из каковых половиню выплачивает авансом в момент заключения договора. В слючае, если юдовлетворить клиента не полючится, я, Александр Кюзьмич, исполнитель, обязююсь вернють аванс в 24 часа.

Число. Подписи»

Максим Петрович, прочитав договор, несколько растерялся. Бумага показалась ему несерьезной, но сказать об этом маклеру он не решился.

— Можно, конечно, и без договора, — рассудительно произнес Александр Кузьмич, словно уловив сомнения клиента. — Но если мы оба порядочные люди, то чего нам стыдиться?

«Люди-то мы порядочные… — соображал Малюков, — а вдруг надуешь… Может, предложить для начала сотню?»

Маклер, видя его колебания, вздохнул:

— Дело это, хозяева, добровольное и обоюдное. Не желаете — разойдемся и будьте счастливы!

— Да что вы, Александр Кузьмич, говорите! — Наталья Павловна так зыркнула на мужа, что он тут же достал ручку. — За нами дело не станет.

Клиент и маклер скрепили договор подписями, взяли себе по экземпляру. Максим Петрович выложил пятьсот рублей. Александр Кузьмич пересчитал их и аккуратно спрятал в бумажник. Он сказал, что в скором времени зайдет снова, и они отправятся смотреть квартиру. Сказано это было так просто, словно множество квартир ждало Малюковых и оставалось выбрать лучшую.

Провожая маклера, супруги улыбались и глядели на него преданными глазами. После его ухода они сидели допоздна и возбужденно обсуждали встречу…

Перед сном на Максима Петровича опять нахлынули сомнения. Он чувствовал, что маклер — опытный психолог и тертый калач. От этого становилось тревожно, договор казался жалкой бумажкой, Александр Кузьмич — прохиндеем, а пятьсот рублей — навсегда потерянными. Но жена справедливо напомнила о Старунских, и он успокоился.

Александр Кузьмич появился на двенадцатый день, и Малюкову стало стыдно за свои подозрения. Маклер повел их по адресам. Он был в хорошем настроении.

Начали с девятиэтажного дома на Балтийской улице. Дверь открыла сухонькая старушка. При виде гостей она приветливо закивала.

— Одиночествуете, Филипповна? — ласково спросил маклер, проходя в коридорчик.

— Одиночествую, Александр Кузьмич, — прошамкала хозяйка, предлагая гостям сесть.

Квартира была в хорошем состоянии, уютная, с видом на тихий сквер и так понравилась Малюковым, что они готовы были тотчас меняться.

— Секция ничего, — согласился маклер. — Вот только комнаты смежные… Может, посмотрим с изолированными?

— Давайте, — сказала Наталья Павловна, и они отправились дальше.

В следующей квартире комнаты были изолированные, теперь и Наталья Павловна не могла сдержать восторга. Но маклер опять посоветовал не торопиться, поскольку в запасе имеются полногабаритные варианты…

Их экскурсия продолжалась уже три часа. Каждая новая квартира, куда приводил супругов Александр Кузьмич, оказывалась лучше предыдущей. Охваченные азартом, они уже не могли остановиться, и когда маклер вдруг сказал: «Слушайте, зачем вам двухкомнатная, если можно сделать трехкомнатную?», они даже не удивились и торопливо зашагали за волшебником. Они уже верили, что возможности Александра Кузьмича безграничны…

Трехкомнатная квартира ошеломила Малюковых своим великолепием.

— Все, — тихо сказал Максим Петрович. — Больше нам ничего не надо.

— Да-да, это именно то, что нам хотелось! — подтвердила Наталья Павловна, возбужденная удачей. Маклер удовлетворенно кивнул, достал записную книжку и поставил какую- то закорючку.

— А теперь, любезные мои, — сказал он, — возвращайтесь домой, планируйте, где какую мебель ставить, и ждите моего звонка…

По ночам Малюковым снилась их будущая квартира. Каждый день они обсуждали проблему переезда, часто поглядывали на телефон, и когда он звонил, одновременно бросались к трубке. Но Александр Кузьмич почему-то не выходил на связь. С месяц Малюковы жили в напряженном ожидании. Они так устали, что когда раздался желанный звонок, у них уже не было сил радоваться.

Маклер пришел вечером. Он долго пил чай с «Наполеоном», потом, вздохнув, сказал:

— Тяжелый у меня хлеб… Ношусь целыми днями, как сивка, — он усмехнулся. — Интересный получается парадокс: всем хочется жить лучше и никто не хочет жить хуже. Вот ведь как…

Слушая его, Максим Петрович все больше раздражался. «К чему эти примитивные мысли, — думал он, — когда мы истерзаны ожиданием». Словно угадав недовольство клиентов, Александр Кузьмич вытер губы платком и сообщил: