Круговая подтяжка

«Может, это Сережа? – подумала сквозь свое полусонное состояние Ника. – Как я соскучилась!» – Она украдкой пощупала под подушкой кольцо, которое сняла с пальца, чтобы не рассказывать пока обо всем матери. Ей хотелось сохранить как можно дольше это дорогое воспоминание при себе. «Хоть бы она скорее ушла на работу, – даже думала Ника. – Тогда я опять могла бы надеть кольцо!» И каждый раз, когда мать выходила из комнаты, она, когда была в сознании, украдкой доставала его и смотрела на него сквозь щелочки припухших век.

– Я – доктор Владимир Сергеевич Азарцев, – спокойно сказал в дверях незнакомый Нонне Петровне мужчина.

– Мама, это мой врач, – с трудом проговорила Ника.

– Ну, здравствуйте, доктор! Входите и посмотрите, что вы натворили! – ядовитым голосом проговорила Нонна Петровна, но Азарцев не понял иронии. Его обуревали чувства Пигмалиона. На фоне всех его неприятностей единственной радостью было осознание, что он принес этой девочке пользу. И пусть это было в ущерб и ему, и клинике, но он был в радостном предвкушении осмотреть и оценить сейчас состояние лица своей Галатеи.

Нонна Петровна откинула одеяло.

– Что это такое!? – в недоумении спросил он, увидев Никино лицо. – Как это могло произойти? Ты гантелями, что ли, тут занималась? На голове стояла?

– Девочка лежит, в туалет еле ходит, а вы какую-то ерунду про гантели говорите! – в возмущении встала перед ним Нонна Петровна.

– Ну-ка рассказывай, что ты тут натворила? – потряс за руку Нику Азарцев.

– Да что она натворила! Она второй день лежит без сознания! «Скорую помощь» уже вызывали! – каким-то скандальным, скрипучим голосом начала кричать Нонна Петровна. – Они уже хотели дочку в больницу везти, операцию повторную делать, да я не дала!

Владимир Сергеевич приложил руку ко лбу.

– Повторную операцию делать ни в коем случае нельзя, – тихо сказал он. – Нарушатся все внутренние швы, все соединения, которые я с таким трудом сделал. Лечить надо только консервативно. Я заберу сейчас девочку и отвезу ее к себе в клинику.

– Ну, и во сколько это нам еще обойдется? – уставила руки в боки и прищурила глаза Нонна Петровна.

– Ни во сколько! Так же, как операция, все будет бесплатно, – сказал Азарцев, глядя на нее не без удивления.

– Ах, ни во сколько! – подняла руки к небу Никина мать. – Девочку-то легко обдурить, да меня не очень! – стала наступать она на Азарцева. – Вы ведь должны были заключить с ней договор на обслуживание! Я перво-наперво его хочу посмотреть!

– Но мы не заключали с вашей дочерью договор, – еще больше удивился Азарцев, – потому что операция была бесплатной. Спросите у дочери сами!

– Заключала ты договор? – придвинулась к Никиному лицу мать.

Та отрицательно помотала головой.

– Значит, договор не заключали, а денежки в карман? Обманул девчонку и думаешь, что теперь ничего не докажешь! – заорала на Азарцева Нонна Петровна.

Владимир Сергеевич отодвинул стул и встал.

– Заявляю вам официально, – сказал он. – Я денег у вашей дочери не взял ни копейки.

– А зачем же операцию делал? – завизжала Нонна Петровна, осатаневшая от такого поворота событий. Все ее деньги исчезли, а этот проходимец, этот хорошо выбритый господин, искалечивший ее дочь, думает, что если она бедная женщина, так и не сумеет ничего доказать! Да она его растерзает!

– Я хотел помочь девочке, – попытался объяснить Азарцев. – Никто, кроме меня, в Москве пока не умеет делать таких операций. Да и в журналах я не читал, чтобы в мире оперировали по этой методике.

– Ах, ты на ней еще и эксперименты ставил за наши же деньги! Ну получай теперь свой эксперимент! Нравится он тебе? – И Нонна Петровна широко откинула с девочки одеяло. Никино раздутое лицо и шея напоминали верхнюю часть тела жабы. Азарцев ужаснулся.

– Но я не виноват в этом! – в отчаянии проговорил он. – Этого не должно было быть. Я теперь действительно сожалею о том, что взялся оперировать, но я не знаю, как это получилось! – Он подумал, как трудно будет объяснить еще и Юлии появление этого послеоперационного осложнения… Он печально усмехнулся: – Дорога в ад всегда бывает устлана благими намерениями. Я это давно знаю, да забываю в ответственных случаях.

– Ах, ты еще философствуешь тут на нашей крови! Философ хренов. Да я тебя под суд отдам, сволочь! Ты мне все до копейки вернешь!.. – Нонна Петровна уже не сдерживалась.

– Да замолчите вы! – Азарцев тоже вышел из себя. – Запомните, что я вам скажу! Если хотите вылечить девочку, ее надо везти ко мне в клинику. Немедленно. И я ее сейчас забираю. Вы приедете туда завтра. И денег я никаких ни у вас, ни у нее не брал! Ну, скажи своей матери! – Он наклонился к Нике и посмотрел прямо в ее раздувшееся лицо. – Брал я у тебя деньги?