Круговой перекресток

Я обреченно шагнула в мартовский вечер. Коты в подворотне оглушительно пели серенады.

– Где мы? – спросила, оглядываясь по сторонам. В этом районе Москвы, города-монстра, в котором можно прожить всю жизнь и не знать половины, я еще не была ни разу.

– На «Речном». У меня здесь собственная квартира. Из окна потрясающий вид. Тебе понравится.

Потрясающий вид из окна

Мы вошли в подъезд стандартной кирпичной башни, лифт домчал до верхнего четырнадцатого.

В квартире стоял душноватый полумрак – из-за задернутых штор и разогретых солнцем стен. Вокруг царил типично холостяцкий хаос. Артем горделиво объявил, что убрался к моему приходу.

– Ты здесь живешь? – спросила я.

– Вообще-то я живу с родителями, а здесь бываю… Встречаюсь с друзьями…

– Девушками, – лукаво продолжила я.

– Со дня нашего знакомства никаких девушек, – клятвенно заверил Артем, привлекая меня к себе.

– Ты обещал потрясающий вид, – невольно отстраняясь, напомнила я.

– Да, конечно, – спохватился он, – гляди!

Я вышла на балкон, и мое сердце восторженно подпрыгнуло. Впереди простиралась ровная серо-голубая речная гладь с деловито снующими маленькими белыми пароходиками, берега окаймляла изумрудная зелень деревьев, а унылые пятиэтажки сверху казались крохотными и симпатичными, будто сделанными из картона на огромном макете. Все это великолепие освещалось маревом заката. Душный город-муравейник с его серыми буднями, суетой и хмурью остался где-то далеко внизу. Здесь даже воздух был иным: пьянящим, разреженным, лишенным гари и городского смрада. По крайней мере, мне так показалось.

– Вау! Полжизни за такой вид… – прошептала я, вдыхая полной грудью и блаженно раскинув руки.

Артем воспринял мой восторг как руководство к действию. Запрокинул мою голову и припал к губам нестерпимо долгим влажным поцелуем. Что-то внутри меня всколыхнулось, подпрыгнуло, потеплело, но вдруг оборвалось, и вновь сделалось холодно и тоскливо. Артем, наконец, оторвался от моего рта, потемневшими глазами заглянул мне в лицо и хрипло прошептал:

– Я люблю тебя…

Я понимала, что он ждет ответного признания, и промямлила:

– Я тоже люблю тебя, – будто прыгнула в холодную реку.

– Я хочу тебя…

Он увлек меня в комнату, расстегнул пуговицы на блузке, вспотевшая рука скользнула под бюстгальтер, сжала грудь и принялась мять ее до боли. Меня словно хлестнуло изнутри и затрясло, как в лихорадке. Все во мне восстало против грубого чужого прикосновения, и я ничего не могла с собой поделать. Мое тело жило своей жизнью, не желая повиноваться никому, даже собственной хозяйке.

– Не надо! – вскрикнула я, отталкивая Артема.

Он удивленно захлопал глазами и, будто осененный догадкой, спросил:

– У тебя когда-нибудь было?

Я покачала головой, почувствовав, как кровь прихлынула к моим щекам.

Артем озадаченно уставился на меня, потер лоб ладонью, и я вспомнила слова Крис о том, что современным мужчинам неохота возиться с неопытными девушками.

– Извини, – сказала я. – Я должна была предупредить.

– Все в порядке, – произнес он с растерянной улыбкой, – не бойся, тебе не будет больно… – и снова меня обнял.

Я почувствовала раздражение. Откуда он знает, будет мне больно или нет? Что он вообще обо мне знает, кроме того, что мне восемнадцать лет, у меня длинные ноги и я учусь в педагогическом? Мы почти не разговаривали на серьезные темы, только пили, танцевали, тусовались, гоняли на машине. Он не знает, что я люблю Золя, Ремарка и Гумилева, что мечтаю стать писателем, иногда по ночам потихоньку пишу рассказы, которые прячу в ящик стола, что иногда мне снятся кошмары, после которых я не могу заснуть без таблетки феназепама… Он даже не знает, что я ненавижу хард-рок, меня тошнит от песен Цоя, который сейчас орал на всю катушку.

– Выключи музыку, – попросила я. – Я люблю тишину.

Он вновь посмотрел на меня с удивлением, словно видел впервые, надавил на кнопку магнитофона, оборвав песню на полуслове. Спросил:

– Может, выпьем шампанского?

– Хорошо бы, – сказала я.

Артем сбегал на кухню, притащил бутылку, фрукты, коробку шоколадных конфет.

– Извини, – проговорил скороговоркой, облизывая губы, – я приготовил все это к твоему приходу. Но у меня все напрочь вылетело из головы…

– Давай поговорим, Артем, – попросила я, – просто немного поговорим…

– О чем? – удивленно спросил он.

Его потемневшие глаза горели, на шее пульсировала жилка, рубашка взмокла и прилипла к груди, обрисовывая рельеф накачанных мышц. Рука чуть подрагивала, когда он разливал пенящийся напиток по бокалам.

– Так о чем ты хочешь поговорить? – переспросил он.

– Да так… – я неопределенно пожала плечами, – просто поболтать о чем-нибудь. О жизни… Ты собираешься куда-нибудь поступать этим летом?

– Зачем? – поскучнел Артем. – Я и так могу зарабатывать деньги, помогая отцу в бизнесе. Кстати, ты права, пора подумать об этом. Он вечно меня достает за то, что я трачу его бабки. Займусь чем-нибудь… С осени. А летом рванем вместе подальше? – Его глаза снова возбужденно заблестели.

– Посмотрим. До лета надо дожить, – уклончиво ответила я. – Не люблю строить грандиозные планы на полвека вперед.