Круговорот наших снов

Нам приносят меню, так что сначала выбираю себе ужин. Даже плохая компания не помешает мне утолить голод. Бросив на меня быстрый взгляд, Глеб тоже добавляет пару блюд к своему ранее выбранному кофе. Официантка уходит, я откидываюсь на спинку дивана. А потом, наплевав на все, скидываю кроссовки и вытягиваю ноги на сиденье. Глеб смотрит на мои ступни и молчит. Наконец поднимает глаза и с нажимом произносит:

— Можешь злиться, но я все-таки скажу. На самом деле у нас много общего. Гораздо больше, чем ты думаешь.

— Что за бред? О чем ты? — спрашиваю без раздражения. Приятное расслабление в ногах мешает адекватно реагировать на его странные слова.

— Об этом, — он показывает пальцем на узор, окольцовывающий мою левую щиколотку. Не спеша закатывает рукав своей рубашки на левой руке и демонстрирует внутреннюю часть предплечья. И я вижу татуировку. С точно таким же, как и у меня, узором. Один в один. Но Глеб на этом не останавливается. Быстро наклоняется. Легко касается пальцем моей спины. Места между лопатками. И говорит:

— Здесь должна быть еще одна татуировка. Цветок лотоса с древними символами, — и меня пробирает озноб. Он угадал! Только этой татуировке уже три года. Не мог же Глеб все это время за мной следить? Но где тогда ее видел? Раньше мы с ним точно не пересекались. Черт! Что вообще происходит?

Смотрю ему прямо в лицо. Прищуриваюсь и холодно уточняю:

— Откуда о ней знаешь? Не вздумай врать, я сразу пойму.

— Хорошо, врать не буду. Но правде ты тоже не поверишь.

— Не решай за меня. Лучше говори.

— Не знаю, как объяснить… Мне самому многое непонятно. Как раз пытаюсь разобраться.

— Хватит болтать. Просто скажи как есть, — все же начинаю злиться.

— Ладно, я предупредил. В общем… я видел тебя во сне. Точнее, не тебя, а женский силуэт с размытым лицом. И татуировки на теле. Вот их как раз очень четко. Это было давно, лет десять назад. Я не смог забыть этот сон. И пытался искать женщину. Но не нашел. Тогда и сделал татуировку. Как напоминание себе. Когда получил твою фотографию, сразу почувствовал что-то странное, знакомое. А там, в галерее, когда к тебе подошел. Увидел этот узор на твоей щиколотке. И все понял…

— Что ты там понял? — глухо бормочу я. — У тебя галлюцинации. Десять лет назад у меня не было никаких татуировок. Ты случайно не псих?

— Нет, не псих, — спокойно качает головой Глеб. — Лучше ответь, почему набила именно этот рисунок?

— Я… — резко останавливаю слова, рвущиеся из рта. Понимаю, как это прозвучит. Я ведь тогда сказала Кириллу правду. Тоже увидела рисунок во сне. Но если он приснился мне, почему не мог присниться и Глебу? Только признаваться в этом не спешу. Не хочу, чтобы нас сближали какие-то дурацкие тайны. Я вообще пришла сюда из-за другого. Вот к этому и стоит вернуться. Об остальном подумаю потом.

— Все, хватит чертовщины! Говори, что узнал.

Как раз в это время нам приносят заказ. Мой желудок уже урчит от голода. И я сначала отрываюсь на еде. Глеб тоже переключается на ужин. Ест, не торопясь. И с удовольствием поглядывает, как я расправляюсь со своей порцией. Не знаю, чем конкретно его забавляет это зрелище. Но не хочу, чтобы он развлекался за мой счет. Решаю отвлечь его от своей персоны и напоминаю:

— Я жду твой рассказ.

Он хмурится, откладывает вилку в сторону и вместо ответа задает вопрос:

— Ты что-нибудь слышала о Тициане?

— Художнике? Конечно.

— Нет, не художнике. Есть один коллекционер. Тициан — его псевдоним. О нем ходит много слухов, но настоящее имя никто не знает. Он скупает картины, в основном старинные. Отсюда и прозвище. А еще разные загадочные артефакты. У него очень необычные вкусы. А известен тем, что если захочет заполучить что-то в свою коллекцию, обязательно сделает это. Неважно, каким способом. Неудачи он в принципе не признает. И никогда не останавливается, пока не достигнет цели.

— Зачем ты кормишь меня сказками? — недоуменно поднимаю бровь.

— К сожалению, не сказками. Это абсолютно реальный персонаж. И очень опасный.

— Ты с ним встречался?

— Нет. С ним никто не встречался. В смысле, как с Тицианом. Но я уверен, это известный человек. И у него большой круг общения. Но никто не догадывается о тайной стороне. А я очень любопытен. И одно время пытался разгадать эту загадку. Но потом бросил. Надоело тратить время впустую.

— Забавно. Мне казалось, ты не способен прислушиваться к голосу разума. И если что-то втемяшил в голову, прешь напролом.

— Я тебя не виню, — вздыхает Глеб. — Сам дал повод так думать. Но когда узнаешь меня поближе, поймешь, что я вполне вменяемый.

— Вот чего точно не собираюсь делать, это узнавать тебя поближе, — хмыкаю я. И с удовлетворением отмечаю, как в его глазах мелькает злость. Это лишь небольшая плата за его интриги. Если все-таки решу еще с ним пообщаться, заставлю заплатить гораздо дороже. Но это потом. А пока уточняю: — Почему ты заговорил о Тициане? «Альхор» покупал картины для него?