Круговорот наших снов

— Не совсем так. Как я выяснил, «Альхор» — вообще контора Тициана. И действует исключительно в его интересах, — Глеб внимательно разглядывает меня и, хмурясь, спрашивает: — Зачем он тебе? Повторюсь, этот человек очень опасен!

— Ни зачем, — пожимаю плечами. — Я о нем первый раз слышу.

— Ева, не стоит мне врать. Я ведь уже доказал, что могу помочь. Мир искусства — это моя стихия. В нем очень легко захлебнуться, если плыть наобум.

— Трогательная речь! — даже не скрываю издевки. — Всерьез надеешься, что я куплюсь и брошусь в твои крепкие объятия? — с удовольствием замечаю, как Глеб сцепляет челюсти. На щеках, покрытых ухоженной щетиной, играют желваки. А в серых глазах уже откровенно полыхает гнев. Я и не рассчитывала на такой десерт. Думала, у него нервы покрепче.

— Надеюсь, что ты дружишь с головой, — сквозь зубы цедит собеседник. — Кажется, напрасно.

— Займись лучше собственными мозгами! По-моему, в них полная неразбериха. А я как-то до сих пор без тебя справлялась. Вот и дальше продолжу. К тому же, чем ты можешь помочь? Сам сказал, что ничего не знаешь о Тициане.

— Ты настолько сумасшедшая, что рискнешь его искать? Зачем?

— Когда до тебя дойдет, что я не собираюсь отвечать на твои вопросы? — интересуюсь устало. — Ты свою задачу выполнил, вот и ладно. Большое спасибо. А теперь разбегаемся. И не звони мне больше. А тем более, не приходи. Ясно?

Вместо ответа Глеб мрачно разглядывает меня. И медленно, словно заставляя себя, произносит:

— Я не знаю, кто такой Тициан. Зато знаю, как можно с ним связаться, — и впивается взглядом в мое лицо.

— Ого! Вот это уже интересно, — усмехаюсь я. — Давно бы так. А то все страшилками пугаешь.

— И кто из нас двоих псих? — вопрошает Глеб, качая головой.

— Это сложный вопрос. Не будем сейчас на нем останавливаться, — скалю зубы в широкой улыбке. — А над твоим предложением я подумаю. Это же было предложение? Ты не просто так сотрясал воздух? А то я разочаруюсь.

— Надрать бы тебе задницу, — реагирует Глеб не совсем так, как я ожидала. Кажется, он все же смог взять себя в руки. И теперь тоже смотрит на меня с ухмылкой.

— И не мечтай! — продолжаю его подначивать.

— Ну мечтать-то ты мне не запретишь, — резонно заявляет он. С этим приходится согласиться.

— Ладно, не буду посягать на твои мечты. В конце-концов каждый имеет право на извращения.

— А какие извращения нравятся тебе? — переходит Глеб в наступление. Уверена, уже ждет от меня ответа, что никогда об этом не узнает. Обожаю ломать чужие ожидания. Немного подаюсь вперед и говорю:

— На что ты готов, чтобы это узнать?

Кайфую от растерянности, пусть всего на мгновение промелькнувшей в его взгляде. Вижу, как он весь подбирается. Наклоняется еще ближе к моему лицу. Уже без всякой усмешки смотрит в глаза. И очень серьезно произносит:

— На все, что угодно. Тебе стоит только сказать…

Примерно с полминуты держу паузу. Не отодвигаюсь и не разрываю наш зрительный контакт. Хотя отчетливо ощущаю дискомфорт от того, что нахожусь так близко к нему. А потом откидываюсь на спинку дивана и жестом подзываю официантку. Когда она подходит, прошу счет. И предупреждаю:

— Только рассчитайте нас отдельно.

— Не нужно… — начинает Глеб. Но под моим взглядом проглатывает окончание фразы и пожимает плечами. Несколько минут ждем в тишине. Оплачиваем каждый свой чек. Дальше поднимаюсь с дивана, говорю:

— Я сама тебе позвоню, — и ухожу из кафе.

Дома принимаю душ и заваливаюсь на кровать. Но спать не хочется. Возбуждение от разговора с Глебом еще не прошло. Так что решаю пока поработать головой. Тем более, подумать есть о чем. Эта странная история запутывается все больше и больше. Смерть Юры, нападение на Элину. Кирилл. А теперь еще Глеб со своими снами и татуировками. И вдобавок сумасшедший коллекционер, судя по всему, купивший когда-то мою картину. Зачем она ему? Просто полный бред! Как я оказалась в этом дерьме? А главное, как из него выбраться?

Так, ладно. Буду разбираться со всем по порядку. А то просто сойду с ума. Итак, сегодня добавилось еще два вопроса, требующих моего внимания. Откуда Глеб так много обо мне знает? И что надо от меня Тициану? В последнем случае есть простое объяснение. Возможно, моя картина показалась ему необычной и достойной его коллекции. Это было бы лучшим выходом. Но почему-то в него не верю. Вряд ли мне так повезет. Скорее всего, дело в чем-то другом. И мне надо решить: стоит ли будить спящего дракона? Ведь пока он сам ко мне не лезет.