Круговорот наших снов

— Голова кружится? Все же лучше в больницу. Исключить сотрясение. У тебя тут синяк… — осторожно прикасается к правому виску. Очень легко поглаживает кожу. Отвожу его руку в сторону.

— Я в порядке, — голос звучит уже тверже. — Можешь идти. Спасибо за помощь.

— Тебе нельзя оставаться одной. Мало ли что, — недовольно возражает Глеб.

— Тогда отвези меня в травмпункт. Услышишь, что все нормально. И свалишь со спокойной совестью, — уже могу иронизировать. Это хорошо.

— Вижу, что тебе лучше, — кривится он. Но просьбу все же выполняет.

До машины Глеб ведет меня под руку. В дороге все время посматривает на меня. А в травмпункте торчит рядом, как приклеенный. И даже в кабинет врача мы заходим вместе. Доктор резонно принимает его за моего мужчину. И больше общается с ним, чем со мной. Они легко находят общий язык. И заставляют меня пройти кучу разных процедур. И отпускают домой, только убедившись, что все в порядке. Сотрясения я счастливо избежала. На височной кости небольшая гематома и пара синяков на шее и запястье. В общем, мелочи.

***

Возвращаемся ко мне домой. Припарковавшись, Глеб выходит на улицу и открывает мне дверь. Протягивает руку.

— Я провожу, — говорит, закрывая машину. Качаю головой.

— Нет. Не будем начинать эту канитель с начала. Спасибо за помощь. Но дальше я сама.

— Ты так и не поняла? — усмехается он. — Нашу связь не разорвать. Теперь я всегда буду рядом. Ты же получила подсказку, Фиалка? — смотрит в глаза. Внимательно, остро. Будто хочет пробиться в мою голову. Узнать, что там. Внутри. Меня пробирает до мурашек. Я помню этот взгляд. Много раз ловила его на себе. Когда? В том видении? Кажется, Глеб свел меня с ума рассказами о дурацких снах. Теперь я такая же двинутая. Зачем вообще его слушала! Сейчас, действительно, сильно ощущаю нашу связь. Но хочется не поддаваться ей, а сопротивляться. И бежать. Далеко.

Глеб стоит у машины, засунув руки в карманы. Больше не рвется меня провожать. Хотя бы в этом принимает мое решение:

— Хорошо. Иди. Позвонишь, когда зайдешь в квартиру?

— Не жди. Не буду перед тобой отчитываться.

— Ладно, — пожимает плечами и поворачивается к мерседесу. С чего вдруг стал таким покладистым?

— Погоди, — зову в спину. Он сразу оборачивается и смотрит вопросительно. — Знаешь человека по кличке Путник?

— Зачем он тебе? — спрашивает вместо ответа. В глазах настороженность.

— Научишься когда-нибудь не задавать дурацкие вопросы? — говорю с усмешкой.

— Некоторых людей лучше не знать. Вот как Тициана, например, — Глеб продолжает испытывать мое терпение. Надеется переупрямить? Вряд ли у него получится.

— Хорошо, что напомнил. Раз не хочешь говорить, задам этот вопрос Тициану.

— Ева, можно хоть немного благоразумия? — тяжело вздыхает и отступает: — Ладно, сам скажу. Путник — крупный игрок на нелегальном рынке антиквариата. Тоже своего рода легендарная фигура.

— Мне нужно задать ему вопрос. Это можно устроить?

— Трудно. У нас не лучшие отношения. Он несколько раз перекупал то, на что нацеливался я. Ну и наоборот тоже было. Мы, можно сказать, если не враги, то соперники. Передать твой вопрос я смогу. Но вот ответ совсем не обещаю.

— Поняла. Я подумаю, — отворачиваюсь и иду к подъезду. Еще в лифте достаю из рюкзака газовый баллончик. Теперь в закрытых пространствах придется ходить с ним. Веселое развлечение я себе придумала. Может, папа прав? Мне пора остановиться? Впрочем, я-то остановлюсь. А те, кто на меня напал? Вот-вот. Никаких гарантий. Так что лучше быстрее со всем разобраться. А кроме того, я очень зла. И в таком состоянии способна на многое. Далеко не всегда на разумное и адекватное. Но они сами начали!

Захожу домой. Принимаю душ. Осторожно промываю волосы, стараясь не касаться гематомы. Падаю на кровать, смотрю в телефон. Вижу несколько пропущенных от отца. Но сегодня перезванивать не буду. Поздно уже. К тому же я устала. Да и голова все еще болит. Вспоминаю о выданном в травмпункте обезболивающем и выпиваю его. Пора спать. Думать о том, кто и зачем на меня напал, буду завтра. Но уснуть не получается. Снова тянусь к мобильному и пишу Тициану:

«Решил меня наказать? Можно узнать, за что?»

Минут десять ворочаюсь в кровати, ожидая ответа. Но его нет. Уже решаю выключить телефон, когда наконец приходит сообщение.

«О чем ты?»

«Меня сегодня приложили головой об дверь. Мою собственную. Только забыли уточнить, что к чему.»

«Голова пострадала?»

Через текст эмоции плохо читаются. Но почему-то кажется, что мое сообщение собеседника не сильно взволновало. А я надеялась?

«Немного. Но обидно. Особенно, когда причина непонятна.»

«Думаешь, это я? И зачем мне?»

«Вот сам и скажи, зачем. Не люблю гадать.»

«Ева, я уже говорил, что дал своим людям приказ не трогать тебя. Кстати, двоих из них вчера задержали. Твоих рук дело? И вообще, если не веришь мне, не вижу смысла в дальнейшем общении. По твоей логике, я в любой момент могу соврать. Зачем тогда меня о чем-то спрашивать?»

«И между строк можно многое прочитать»

«Бессмысленное занятие. Лучше напряги интуицию. Или нарисуй картину.»

«По-моему, проще спросить. Нужного человека.»