Круиз с покойником

Я закатила глаза к небу. Уж про что, про что, а про Димкиных девушек я все знаю наизусть. И в свое время, когда я еще училась в школе, а Димка был уже студентом, много слез я пролила из-за этих его девушек, будь они неладны.

Впрочем, они-то как раз были ни при чем. Это я была тайно влюблена в Димку, а он об этом, естественно, ничего не знал. Он дарил мне кукол, помогал делать уроки, чинил велосипед, а по вечерам уходил на свидания с этими своими «характерными» девушками. А я сидела дома и горестно лила слезы.

А потом Димка женился, а потом я подросла и тоже вышла замуж.

Потом Димка развелся, и я развелась.

Правда, никакой связи между нашими разводами не было. Просто Димкина жена не захотела делить с мужем его кочевую жизнь мостостроителя, а мы со Степкиным отцом — Лаврушиным Михаилом Александровичем просто так разошлись. Ну в смысле разошлись совсем по другим причинам.

Мы снова не спеша побрели вдоль борта яхты.

Над рекой стелился туман, от воды порядком тянуло сыростью, и мне в моем полуголом вечернем платье стало уже холодновато.

Я зябко передернула плечами.

— Сырость какая на реке, — сказала я. — А днем было так солнечно, жарко...

Димка сдернул с себя болтавшийся у него на шее тонкий шерстяной джемпер, однако вместо того, чтобы элегантно набросить его мне на плечи, взял и просто натянул его на меня как мешок. Джемпер повис на мне почти до колен. Несмотря на то, что я не маленького роста, но до Димкиных почти двух метров мне, естественно, далеко. Поэтому выглядела я в таком прикиде наверняка комично. Но все равно это было очень кстати.

Засунув руки поглубже в рукава, я с благодарностью кивнула.

— Спасибо.

— На здоровье. — Димка обнял меня за плечи, и мы побрели по палубе дальше.

Мимо нас таким же прогулочным шагом продефилировали Соламатины. После душной кают-компании им, видно, тоже захотелось подышать перед сном свежим воздухом.

— Спать еще не собираетесь? — спросил, поравнявшись с нами, профессор.

Я неопределенно пожала плечами.

— А мы вот уже отправляемся на боковую. Да, Женюра? — Он нежно обнял свою стокилограммовую половину и чмокнул ее в щеку. — Спать страшно хочется.

Женюра окинула нас с Димкой цепким взглядом и кивнула.

— Да действительно поздно, — процедила она, — да и холодно. Спокойной ночи.

Соламатины прошли мимо к дверям спального отсека и скрылись на лестнице. А Димка вдруг зачем-то вновь вернулся к теме моего несложившегося замужества.

— А этот последний, за которого ты вроде бы собиралась замуж, — спросил он, — он что... — Димка запнулся. — Ты что его любила, что ли?

Такой вопрос меня не только обескуражил, но даже возмутил.

— Вот это да! — обиделась я. — Это что же, по-твоему, я уже и полюбить, что ли, не могу? Или, может быть, по-твоему, я стала бы выходить замуж без любви, что ли?

Я даже разозлилась. Второй раз за вечер Димка выводил меня из равновесия.

«И что это с ним сегодня такое? — подумала я. — С чего он вздумал говорить мне гадости? Поругаться, что ли, хочет?»

Я с подозрением покосилась на друга детства. Но тот только рассмеялся и поднял руки.

— Сдаюсь-сдаюсь, — сказал он. — И чего ты так раскипятилась? Ну любила и любила. Чего ты?

Но я почему-то и в самом деле раскипятилась. Вспомнила опять Макса и все, что было с ним связано, — хорошее и плохое. Хорошего было, конечно, намного больше. Но было и кое-что плохое, через что я не смогла переступить. Ну какого черта надо было Димке напоминать мне обо всем этом? Настроение сразу испортилось и захотелось спать.

Время и в самом деле было уже позднее, и на верхней палубе остались топтаться под музыку только Кутузов, Степка и Альбина Александровна с Аллочкой. Остальные разбрелись кто куда, а скорее всего спать пошли.

— Танцуете? — задала я риторический вопрос, проходя мимо обнявшихся парочек. — Ну-ну, а мы уже спать идем.

Степка на секунду оторвался от созерцания красивого личика отцовой аспиранточки и послал мне лучезарную улыбку.

— Приятных снов, — произнес он каким-то незнакомым мне голосом и снова уставился на аспиранточку.

От неожиданности я на секунду притормозила и уставилась на обнимавшуюся парочку, но Димка, шедший сзади, слегка подтолкнул меня в спину.

— Чего уставилась, мамаша? — с ехидством бросил он. — Не заметила, как сын вырос?

Я ничего не ответила и неопределенно мотнула головой. «Все выросли, — грустно подумала я. — И Степка, и я. А отец так вообще до шестидесятилетнего юбилея дорос. Ну и ладно. Ну и хорошо».

— Спокойной ночи, — сказала я Димке и направилась в свою каюту.

— Спокойной, — донеслось мне в ответ.

В каюте меня поджидала выспавшаяся и соскучившаяся Дулька. Ей уже порядком поднадоело сидеть тут совершенно одной, и моему появлению она обрадовалась так, как может радоваться только собака — бурно, искренне и бескорыстно.

— Привет, собака, — сказала я и взяла ее на руки. — Соскучилась?

Дулька изо всех сил пыталась лизнуть меня в лицо, но я умело уворачивалась.

— Есть хочешь?