Крупная бойня

— Я так и подумала. И сразу поняла, для чего пистолет предназначен. Значит, мне что-то угрожает, и ты позаботился. Я переложила пистолет под подушку. Потом попробовала дойти до двери, чтобы выглянуть, но не получилось. Наверное, еще рано. Я стул взяла и опиралась на него как на костыль. Дошла до двери, выглянула. Медсестра чай охранникам принесла, меня она не заметила. Потом я спокойно вернулась к койке и легла. И уже лежа услышала, как за дверью что-то упало. С небольшой высоты, но упало. И что-то звякнуло. Я сразу поняла, что это охранники упали и один из них уронил чашку, поэтому тут же притворилась спящей. Потом за дверью послышался женский смех. Это медсестра над охранниками смеялась и что-то говорила им. Я только успела пистолет под одеялом приготовить, как она вошла в палату. Сразу прошла к кровати и выдернула из-под меня подушку. Думала, что я совсем слабая и ничего не соображаю после наркоза. А потом подушку положила мне на голову и навалилась всем телом. Ладно еще, не села, а то с такой задницей можно было бы мне и нос раздавить. Я выстрелила прямо через подушку…

Так вот почему выстрел показался мне слегка приглушенным. Полностью выполнить функции глушителя подушка не сможет, но звук слегка изменит…

Медсестра, так и лежащая поперек кровати, слегка шевельнула головой. По ее телу пробежала болевая судорога.

— Она еще жива. Срочно, Виталий Александрович, оперируйте ее! Надо узнать, кто ее послал.

— Точно такая же операция, как и та, когда я извлекал пулю в печени, только в этот раз она в теле застряла, не навылет ранение. А кто ее послал, могу предположить. К ней трижды за ночь приходил охранник с автопарковки. Он бывший уголовник. Она ему постоянно спирт таскает.

— Понятно, — кивнул я. — Работайте, Виталий Александрович, а я схожу на парковку, с охранником поговорю. Тамара, не волнуйся, я скоро вернусь…

Врач выглянул в дверь, крикнул, позвав кого-то, потребовал каталку. Это, как я понял, выйдя в коридор, было нечто среднее между носилками и кроватью на колесах. Врач тем временем склонился над ментами охраны, прощупал у них не пульс, а пульсацию сонной артерии на горле.

— Что с ними? — спросил я.

— Спят, ако младенцы… Живы. Лошадиную дозу снотворного, наверное, получили…

Он взял в руку чашку с кушетки, понюхал, но ничего, похоже, не вынюхал и поставил чашку на место. Я заметил, что в ней еще оставалось что-то, похожее на чай.

— Это не трогайте. Это пойдет в судмедэкспертизу. Я сейчас позвоню в ФСБ, и они пришлют следственную бригаду. А я — к охраннику.

— Осторожнее. Он уголовник, парень тертый…

— Не впервой с тертыми встречаться.

По дороге я позвонил полковнику Альтшулеру, застал его, к своему удивлению, еще дома, коротко обрисовал ситуацию и сообщил о своих предполагаемых действиях.

— Обязательно живьем захвати, — сделал быстрый инструктаж полковник. — Он должен знать, где твоего тезку искать. Я сейчас позвоню в управление, оттуда следственную бригаду вышлют и группу захвата, чтобы сменила ментов охраны и взяла под охрану медсестру. Пусть ее пока оперируют. Ты группу захвата сам проинструктируй, расскажи, что случилось. Они тебя уважают, видели, как ты с Балакиревым расправился…

— А какого тезку вы ищете?

— Боб — Бобин Виктор Вячеславович.

— Понятно. Я и не знал, как его зовут… Кстати, я вчера с подполковником Лихаревым общался. Он намеревался в девять ноль-ноль быть у вас.

— Это хорошо. Я как раз подойду. Время еще без десяти девять, а я почти против управления живу, мне только дорогу перейти. Ты с ним увидеться не желаешь? Есть вопросы к подполковнику?

Я вовремя вспомнил, что Лихарев видел меня уже без бороды. А за одну ночь борода вырасти не может, может только приклеиться.

— Нет, спасибо. Мы с ним все обговорили. Даже мою машину обсудили. И его сына тоже. Лихарев все на сына жаловался.

— А что у него с сыном?

— Не просыхает, зараза!

— Скверное дело. Ладно, не буду тебе мешать работать. И сам в управление двину, пора…

— Я уже на полпути к автопарковке. Вижу, охранник кругами вокруг моей «Камаро» ходит. Будет о чем с ним поговорить. Все, товарищ полковник. Жду группу захвата…

Охранник увидел меня и замер, словно делал что-то непозволительное. Глаза у мужчины забегали, показывая, что мысли в его голове не самые добрые. На вид ему было немногим больше тридцати. Ростом слегка ниже меня, но в плечах пошире, помощнее. Люди с такой фигурой обычно бьют боковые удары, от которых защищаться лучше нырком, потому что масса плечевого пояса позволяет ему снести подставку и донести удар до цели.