Крупная бойня

— Это кто такой умный насчет бензина подсказал? — спросил полковник.

— У машины есть «Руководство по эксплуатации». Правда, на английском языке. Я сам и не разобрался. А вот майор-сослуживец — он в соседней деревне, недалеко от нас живет, — разобрался. Он с английским без словаря дружит, а с машинами еще больше. Только я вот в сомнении… «Девяносто второй» теперь заливаю, и в двигателе временами что-то стучать начинает. Может, бензин и ни при чем, может, что-то другое, но это спец смотреть должен. Вчера хотели в «Белую лошадь» вернуться и только к ночи домой поехать, уже почти подъезжали к месту, а в двигателе что-то как загрохотало. Я даже остановился, капот открыл, но ничего подозрительного не нашел и поехал сразу к куратору, а потом домой.

Так я объяснил свою остановку на дальнем от Гостевого дома перекрестке на случай, если ФСБ запрашивало у сотового оператора биллинг моей трубки.

— Жена твоя, Виктор Вячеславович, тоже у куратора отмечалась?

— Нет, ей только в следующем месяце ехать. Мы же раз в два месяца отмечаемся.

— А вы что же, в разное время отмечаетесь?

— Да, и я тоже не отмечаться ездил. Я к нему на днях заезжал, просил с устройством на работу помочь. Он потом позвонил мне, предложил на выбор несколько мест.

«Несколькими местами» я попросту набивал себе цену. Дескать, хорошему специалисту в наше время всегда подходящая работа найдется.

— К примеру…

— К примеру, начальником охраны в один из ночных клубов города.

— И как? Не понравилось?

— Мы не сошлись с хозяином во мнении о функциях охраны…

— Да, мне говорил охранник «Белой лошади»… А что это за ночной клуб?

— Я, товарищ полковник, никогда в стукачах не ходил и на старости лет привычки менять не собираюсь. Если вам интересно, ищите…

— Не слишком вежливо ты со мной разговариваешь, Кукушкин. А ведь от меня зависит твое трудоустройство у нас. Ты, насколько я понял, именно по этой причине ко мне пожаловал? Или у тебя собственные какие-то цели имеются?

— К примеру?..

— К примеру, узнать мое мнение о происшествии в «Белой лошади» в тот момент, когда ты уезжал… Нечаянно заставить меня разговориться… Якобы нечаянно…

— А что там произошло? — спросил я совершенно невинно и улыбнулся самой детской своей улыбкой. Эту улыбку когда-то я по несколько часов в день в течение полутора недель отрабатывал перед зеркалом в ванной комнате. Кажется, механику движений мышц лица я не потерял окончательно, хотя давно уже не приходилось к этой улыбке прибегать. — Снова кто-то из ваших офицеров пытался изнасиловать врача «Скорой помощи»?

— История с моим племянником завершена окончательно! — почернев лицом, строго проговорил полковник.

— Так этот старший лейтенант… Как бишь его, я запамятовал фамилию…

— Линдер.

— Значит, этот старший лейтенант был вашим племянником?

— Да. Был и остался им. Он сын моей родной старшей сестры. Она растила меня вместо погибшей матери. Наша мама попала под машину, когда мне было шесть лет…

— Простите, товарищ полковник, мою неуместную шутку. Просто не знал… — Я тут же стер с лица улыбку и даже пытался изобразить голосом сочувствие. Не могу судить, насколько у меня это получилось, однако мне показалось, что Альтшулер оценил мои старания.

— Ничего, со старшим лейтенантом мы историю распутаем. Кстати, после вашей встречи с ним, когда он к вам в номер заглядывал, к нему никто не приходил?