Крупная рыба

Он не должен туда идти. Он не готов. У него нет плана…

Мальчишка слишком мелкий, сидит на скамейке, непонятно даже, как он туда забрался, ноги до земли не достают. Ему, пожалуй, лет десять, а то и девять. Черные волосы вьются мелкими колечками от сырости (с утра прошел дождь, с утра). Нет, не должен, не должен.

— Здрасьте, — доверчиво говорит мальчишка, поднимая на убийцу глаза.

И все сомнения летят в бездну.

Черные глаза. Неземные. Вроде бы обычные глаза на худом бледном детском личике. А как будто и… Убийца задумчиво хмурится. Он чувствует какой-то подвох. Но…

— Я поте-потеряяяялся, — глубоко вздыхая и пытаясь прекратить плакать, говорит мальчишка. — Я в автобусе заснул, а потом… потом… я тут не знаю ничего…

— Давай, я тебе помогу, — голос убийцы звучит хрипло, приходится прокашляться, прежде чем снова заговорить. — Как тебя зовут?

— Миша. А вас?

— А я Сережа.

Убийца протягивает Мише руку.

— У меня здесь неподалеку машина стоит.

— Мне мама с папой говорили, что нельзя к чужим в машину садиться.

Мишины глаза будто бы вспыхивают алым. Убийца потирает виски. Наверное, показалось. Свет неудачно упал.

— А я отвезу тебя в полицию. Там тебе помогут.

Миша легко соскакивает со скамейки.

— Ну, раз в полицию, то тогда можно.

Теперь уже он сам протягивает руку убийце. И убийца попадается.

* * *

Антон смирился с тем, что умер. Что никто, кроме этого странного не-мальчишки, его не увидит. Поэтому остался посмотреть. Сначала-то он хотел забиться в угол, как обычно, попытаться спрятаться в тенях. Но потом понял, что хочет видеть все, что будет здесь происходить.

Все.

Тот гад спустился осторожно. Принес еду. А подмышкой держал пижаму, точно такого же цвета, как та, что была на нем самом. Мальчишка (Антон не спросил, как его зовут, зачем, не нужно) сидел в дальнем углу матраса, прислонившись к стене.

— Привет, дружок, — дрожащим голосом произнес тот гад.

Антон понял, что эта дрожь не от страха. От чего-то другого. От того, что он потом будет делать. Это мерзкая дрожь.

— Не трогайте меня, пожалуйста.

На мгновение Антон испугался. Подумал, что этот странный мальчишка просто обманул его, строил из себя Супермена, как же. А сейчас он начнет кричать и плакать. Совсем как сам Антон.

— Отпустите меня, пожалуйста, я никому ничего не расскажу. Ты, наверное, такого ожидал, да?

Переход получился настолько резкий, что тот гад сначала ничего не понял.

— Я принес тебе… Что ты сказал?

С мальчишкой что-то происходило. Будто его тень выросла в несколько раз и начала свиваться в спирали, как густой туман, расползаясь по подвалу. Даже свет, обильно льющийся из люка в потолке, потускнел, потерял краски.

— Что слышал, — мальчишка ухмыльнулся, склонил голову набок и…

…она покатилась с плеч долой. На месте шеи зиял черный провал, заполненный чем-то, напоминающим стекловату. Тот гад уронил все, что держал в руках, и оглушительно заорал.

Тень клубилась, заполняя подвал. Тот гад бросился было к люку, но длинное тонкое щупальце ухватило его поперек туловища и затянуло в самую середину тени.

— Всегда есть рыба крупнее… дружок.