Krupnyakov_Arkadii_Est_na_Volge_utes_Litmir.net_259280_original_51f74

— Я тебя от разбойников оборонять буду, а ты меня от царских приставов да земских ярыг. Ты как-никак боярина Буйносова сынок считаешься. И потом вот что рассуди: где ты видела, чтобы боярин один, без холопов ездил. Я за холопа и сойду.

— Ну, а как поедем? Третьего коня у нас все одно нету.

— О коне не твоя забота.

— Хмельна я да и спать хочу. Утро вечера мудренее.

Купец Ломтев, успокоенный, спустился с лестницы.

Спать до утра однако не лег—поди узнай, что еще постояльцы надумают. .

Утром Савва и Аленка спали долго. Проснулись, когда солнышко уперлось в поясницу. Илейки не было. Мелькнула у обоих одна и та же мысль — не украл ли лошадей? Спустились с сеновала, вышли во двор — Илья залрягал лошадь. На дворе стояли дрожки. На дрожках — плетеная корзинка с козлами.

— Пока вы спали, я кое-чем разжился,— сказал Илья,—Вот сюда, на большое место,— указал на корзину с сеном,— сядет молодой боярин. Ты, Савва,— за-мест кучера на козлы. Я сзади верхом для охраны. Сабля, боярин, тебе будет только мешать — отдай ее мне. Все одно владеть ты пока не умеешь.

— Уж больно жидковато,— Савва тряхнул экипаж.

— До Коломны хватит.

— А после?— спросила Аленка.

— В Коломне лошадей продадим, купим ладью с парусами и... ветер в спину. Там Москва-река в столицу-матушку на своей спине принесет. Какой дурак от Коломны по суху ходит. Ну, так как, поехали?

— Опохмелиться не мешало бы,— сказал Савва, почесав в виске.

— На пути кабаков немало,

Аленка передала Илейке пояс с саблей, села на телегу, спросила, вроде бы шутя;

— А ты с моей саблей да на моем коне не ускачешь?

— От твоих глаз ускачешь,— серьезно и вроде недовольно ответил Илейка.— Приковала ты меня, как цепями.

Выезжая со двора, Савва крикнул купцу:

— Прости, если что не так, хозяин.

— Бог простит.

Поели в кабаке у дороги, поехали дальше. Илейка скакал впереди. Савва дремал на козлах, запряженная лошадь бежала за всадником ходко. Илейка то и дело оглядывался, и у Аленки возникла смутная догадка, что она пришлась мужику по нраву. Не дай бог, полезет женихаться. Но потом успокоилась. Он не больно молодой, да и в Москве у каждого свое дело, разойдутся они по сторонам и не встретятся никогда. Успокоившись, задремала, свернувшись калачиком на душистом сене.

Проснулась от холода и сырости. Было темно, накрапывал дождь, по сторонам чернели высокие сосны и ели — ехали по лесу. Дорога чавкала грязью, от лошади валил* пар. Савва шел рядом с козлами и ворчал:

— Сам мучится, скотину мучает, нас терзает. Скажи ему — ночевать пора.

К телеге подъехал Илейка.

— Может, и впрямь заночуем, Илья?—сказала Аленка, поежившись.

— Где? Сырь кругом, костра не распалить. Дождь ежли уймется — комары сожрут. А верст через пять деревня должна быть...

— Тогда коню дай передохнуть. Смотри, весь в мыле.

Дождь застучал по листьям бойчее. Аленка выскочила из плетенки, сунулась под широкую, разлапистую пихту, на сухой островок опавшей хвои. Рядом с ней примостился Савва. Илья спрыгнул с седла, отпустил коня на траву, потом бросил запряженной кобыле сена из плетенки и тоже полез под пихту.

— Говорил вам в кабаке — захватите чо-либо для сугреву,— упрекнул Савва, постукивая зубами.— Не по* слушались. Вот и томитесь от мокроты да холода.

— И еды бы надобно купить,— добавила Аленка.

— А кто вам не велел?— Илья поднял воротник чо-пана.— У меня денег три медные полушки осталось — все за эту таратайку отдал.

Пронзительный свист заглушил слова Ильи. Лес ожил, кругом затрещали сучья, и на дорогу выскочили здоровенные мужики с дубинками, ухватили лошадей под уздцы, окружили телегу. Подскочили четыре парня с копьями наперевес, заорали враз:

—- Смерти алн живота?!

Живота, живота,— сердито ответил Илья и, не ^вынц_мая сабли, раздвинул пихтовые лапы. Его сразу схватили, завернули руки за спину, вытянули саблю из ножен.

—■ Что же это вы, вши каленые, своих хватаете? Кто ^{113 в}нс атаман? Слово надо сказать.

— Ну, я атаман,— к Илье подошел широкоплечий, чуть сутуловатый человек без шапки.

-- Отойдем в сторону. Слово тайное.

Атаман кивком головы приказал отпустить Илью, шагцул в сторону. Разбойники настороженно ждали.

Эй, Федька!

— Тут я!—к атаману подскочил чернобородый горбун.

— Зови'купцов в гости. Живых, не трогать. Делай.

Телегу вмиг подняли, вытащили из глубокой грязной

колец на обочину дороги, лощадь повели под уздцы. Горбун тянул за повод коня Ильи. Окруженные разбойниками, Савва и Аленка двинулись по просеке. Атаман и Илья шагали сзади

Дождь усилился еще больше, нависшие над узкой просекой ветви обдавали путников тучами брызг.