Крупным планом (Роман-дневник). 2007.

25 марта. У внучки день рождения, 2 года! Ужинали в её честь. А Мария - настоящая хозяйка вечера - никого не обделила своим вниманием.

26 марта. Участвовал в Неделе детской книги, которая в этом году посвяще­на большому культурному событию - Году русского языка. По традиции в Рос­сийской государственной детской библиотеке состоялся большой Книжкин празд­ник. Открыла его директор библиотеки Лидия Михайловна Жаркова. Поздравила всех участников и попросила стать ведущей праздника знаменитую детскую пи­сательницу Ирину Токмакову.

Гостями юных читателей - а в зале собрались школьники с 1-го по 10-й класс - стали известные московские писатели, художники, журналисты.

Мы рассказали ребятам о величии русского языка, о проблемах его использо­вания и защиты. Прежде всего, нужно сохранять изначальные смысловые значе­ния русских слов, не позволять их заменять другими, чаще всего иностранными словами. В особенности теми, которые меняют смысл и значение русских слов.

Тепло участниками праздника была встречена внучка Корнея Ивановича - Еле­на Цезаревна Чуковская. 1-го апреля одному из самых любимых детских писателей исполняется 125 лет. Ребята выходили на сцену и читали его стихи: «Айболит», «Мойдодыр», «Федорино горе». Библиотека для них подготовила хорошие по­дарки - книги Корнея Чуковского, Самуила Маршака и других русских писателей.

29 марта. В МСПС состоялся творческий вечер московского поэта Глана Ар­менаковича Онаняна. Я прочитал две его книги стихов, что называется, профес­сионально сделанных, крепких. Написаны они человеком умным, образованным (он кандидат технических и доктор философских наук), тонко чувствующим, чем живёт он сам и его страна - Россия.

Удивительными бывают судьбы некоторых людей, например, судьба Глана Онаняна. Родился он, вырос и получил образование в Тбилиси, советский фи­зик-ядерщик, русский поэт-лирик, поэт-созерцатель, поэт-философ. И друг всему человечеству.

Я открыл вечер. Вел его Михаил Синельников. Было много тёплых слов, вы­ступлений. Некто Зурабов посетовал на то, что в одной из книг Онаняна слиш­ком много перечислений его заслуг: и лауреат он, и академик, и кавалер многих медалей, и почётный поэт. И совсем ничего не сказано о том, что он отличный товарищ и просто прекрасный человек. А под конец вечера один из выступающих с могучим армянским акцентом сказал:

- Несмотря на то, что ты, Глан, родился и вырос в Грузии, что в тебе течёт армянская и еврейская кровь, ты, что называется, на совесть постарался и стал хорошим русским поэтом.

Глан Арменакович поклонился в знак благодарности и стал читать стихи.

1 апреля. Купил книгу Олега Волкова «Погружение во тьму» и листал её все свои выходные. Пожалуй, это лучшее из того, что мне доводилось читать о ГУЛАГе. Пишет сдержанно и оттого ещё более сильно, чем, например, А. Сол­женицын. Тот обличает, а Волков вызывает во мне чувство соучастия. Но, пожа­луй, самым привлекательным для меня является то, как Волков изображает зэков и жизнь ГУЛАГа. Здесь многие люди, не только заключённые, помогают и под­держивают друг друга в суровых лагерных условиях, насколько это возможно.

Впрочем, ничего нового в книге Волкова я не увидел. Я так и представлял себе ГУЛАГ по ранее прочитанному, прежде всего, по книге Тамары Петкевич «Жизнь - сапожок непарный». Оба произведения созданы одарёнными людьми, в которых природное чувство собственного достоинства сохраняется и даже укре­пляется в самых невероятных условиях.

Есть в книге Волкова один непонятный для меня ход: почему надо было лишь в самом конце её сказать о том, что он женат и что он отец двух дочерей. Чем это вызвано, автор не объясняет. И даже не вспоминает о них, не задумывается - ка­ково им без него, может быть, ещё хуже, чем ему здесь, в лагере. Обычно только о чём и печётся человек, так это о своих родных, беспокоится, что с ними. А тут - ни мысли, ни памяти, ни чувства - как будто их не существует...

2 апреля. Ходил в Литфонд России, заполнил «Личную карточку», уплатил Людмиле Николаевне Мережко взнос - 250 рублей. Правда, не знаю, для чего. Я не москвич, не состою на учёте в Московской городской писательской организа­ции, так что полноценным членом московского Литфонда быть не могу. А значит, нет у меня льготной поликлиники (её нет и у московских писателей: знаменитая, одна из лучших в городе, поликлиника Литфонда, возведённая при советской вла­сти на писательские взносы, вдруг чудесным образом оказалась в собственности некоего частного лица - якобы гражданина Израиля). Хотя я до сих пор обходил­ся без участия в моей жизни врачей. Три года назад по настоянию жены прошёл медицинское обследование в Петербурге - врач сказала, что я здоровее любого допризывника и даже призывника. Но иногда, из спортивного интереса, измерив давление, удивляюсь, что оно скачет: 152/82, 158/90. Это, как правило, по вечерам. Утром - 130/78, 133/79. Пульс - 58-62 удара в минуту.