Крутизна

Я о нем услышал случайно. Из депо шли двое. Навстречу им, прыгая через рельсы, бежал третий.

— Осторожно, рельсы не свороти! — шутя предупредили его. В ответ тот лишь рукой махнул:

— На занятия опаздываю, а сегодня Яша Наумов ведет…

Слышал я, как в душевой оборотного депо станции Петропавловск молодой машинист спрашивал его:

— Слышь, Яша, объясни-ка: еду я, и вдруг в кабине вспыхнул яркий свет — аж синий, а потом все потухло.

— Ну-ка, иди-ка сюда!

Вышли они из-за перегородок, и на запотевшем окне Яков Николаевич нарисовал пальцем схему регулятора напряжения.

Засмеялся даже: стоят голые люди и неисправности схемы разбирают, как будто им места другого не найдется.

За Наумовым теперь я охочусь, Можно и самому со схемами заняться, но хочется ли, когда Яша все объяснить и без схем может. Иду утром в депо и вижу его в кабине нового, только с завода, электровоза. Залезаю в кабину, а он дрелью просверлил дырочки и по дырочкам в приборном щитке окошечки выпиливает.

— Ты чего же, Яков Николаевич, новый электровоз похабишь?

— Ничего, сделаем как надо. На, попили вот!

— А начальник депо за эту пилку по шапке не надает?

— Не надает, не надает: он сам мне помогал в чертежах и расчетах.

— А чего тут будет?

— Чего? А вот вставим в отверстия маленькие коробочки с кнопками: случилась у тебя неисправность в одном кузове — нажал кнопку и поехал исправным, а неисправный отключится.

— Так это же отлично!

— Ну, а раз одобряешь — помогай!

С утра и до глубокой ночи мы с ним — на электровозе. За это время переговорили и о схемах, и о начальстве, и о жизни.

— Я ведь тоже не сразу соображать начал в схемах. Да и не поездником был из училища выпущен, а слесарем по ремонту оборудования. Попал в депо, и на паровоз захотелось. Чуть старшие увлекались работой или на перекур садились — бегу паровозы рассматривать. Надоело им меня по депо разыскивать: «Если хочешь на паровоз — иди, узнаешь почем фунт лиха».

Сначала кочегаром поездил, через полгода — помощником, а потом и на машиниста учиться послали, Сейчас совсем другая работа. На паровозе парит, свистит, гремит — бросаешься с кувалдой, зубилом или ключом. На электровозе с зубилом да кувалдой делать нечего. Видел спортсменов? Как это у них все получается хорошо! У нас тоже работа такая: не будешь тренировать себя — будешь битым. Надо тренироваться так, чтобы пальцы знали, что голова думает.

А теперь Яков Николаевич думал уже над тем, как одной кнопочкой отключить сразу десятки аппаратов и сотни проводов!

Новейший электровоз, виднейшие ученые, конструкторы рассчитывали и учитывали все до мелочей, а они с начальником вдруг додумались: нажал кнопку и — нет неисправности!

Решил ждать до конца, что получится. Помогаю Якову Николаевичу провода разные просовывать, а он распорол кондуит, где масса проводочков закручена, и кондуит тот на бревно обгорелое походит.

По крыше стучит дождик, давно стемнело, а Яков Николаевич рассуждает:

— Если мы тебя разрежем, то ты что делать будешь? А-а, ничего ты делать не будешь. Мы тебя подвесим?.. Но куда же мы тебя подвесим? Вот сюда-а мы тебя подвесим, а соединим вот с э-э-этим проводочком… Смотри, — показывает через некоторое время на контактор мостикового типа, — я его для ввода и вывода сопротивление поставил. Если без него, то машина на первых же позициях прыгнет. Мне надо, чтобы контактор работал, как клавиши. Понятно?

— Нет, не понятно: пересоединения-то разные запрещены министерством на электровозах.

— Министерством запрещены, а начальником разрешены. Так кого будем слушать?

Наконец все закончено. Закрываем высоковольтную камеру, и он обучает меня пользованию кнопками. Я сажусь за контроллер, а он уходит в коридор высоковольтной камеры.

— Рос-один! — кричит.

Я нажимаю кнопку. Зажатый тормозами, электровоз вздрогнул, когда я поставил рукоятку на первую позицию.

— Рос-два! — сбрасываю главную рукоятку, нажимаю на кнопку возврата быстродействующего выключателя, затем на вторую кнопку — электровоз вновь дернулся, лишь только поставил рукоятку на первую позицию.

— Проверь нормальную схему!

Сбрасываю, нажимаю на одну из кнопок и ставлю главную рукоятку на первую позицию: амперметр показывает небольшой ток, все двигатели подключились в нормальной последовательности.

— Ура-а! — закричал я. — Схемы работают!

Теперь он сел сам за контроллер, а я кричу из коридора:

— Рос-один!.. Рос-два!

Было двенадцать часов ночи, когда он сказал:

— Все, прибор к работе готов! — И тихо добавил: — Остались проверка временем и слово за машинистами.

Машинисты оценили новинку. Прошла она и проверку временем: так и ходил этот электровоз с прибором Якова Николаевича Наумова до заводского ремонта.

А теперь пришли в депо новые электровозы — ВЛ-11. Когда я познакомился с одним, то увидел, что на электровозе есть кнопки отключения не только секций, но и парных двигателей!

— Яков Николаевич, — спросил я при первой же встрече, — завод что, присвоил себе твой аппарат?