Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России

Во-вторых, если все же непосредственное вторжение на территорию противника осуществляется, удерживать завоеванное пространство без серьезной поддержки местных сил практически невозможно. Получается, что хотя бы на втором этапе войны крупные державы должны переносить акцент с укрепления собственной армии на формирование, обучение и вооружение армий тех своих союзников, которые не воспринимаются народом в качестве оккупантов. Боевики могут хуже воевать с профессиональной точки зрения, чем спецназовцы или морпехи, но они лучше вписываются в местные условия и лучше представляют себе, зачем надо сражаться. А самое главное, они собираются в данной стране жить, тогда как профессионалы свалят из нее, как только закончится срок действия контракта.

В-третьих, глобализация часто предоставляет сильным державам возможность добиваться приобретения союзников в странах третьего мира чисто экономическими методами, то есть даже без организации военных действий. Экспорт капитала, создание предприятий, предоставление рабочих мест и многое другое формирует местные элиты, ориентированные на модернизацию.

Если крупной стране удалось привязать малое государство к своей экономике, то местным элитам вряд ли захочется терять достигнутое. В такой ситуации они постараются сохранить рынок, экономический рост и союзнические обязательства по отношению к крупной державе с помощью политических методов воздействия на население, то есть не доводя ситуацию до серьезного кризиса, чреватого формированием противостоящих группировок.

В последнее время все чаще говорят о том, что XXI век — это эпоха, в которой доминирование определяется не столько армией, сколько так называемой мягкой силой. Или, вернее, умной силой, представляющей собой сочетание твердой силы (ограниченных военных действий) с мягкой силой (формированием такого образа будущего, который рождает нам союзников) [Там же: 18].

Где же союзники России?

Совершенно устаревшим выглядит знаменитое выражение императора Александра III о том, что у России есть только два союзника — армия и флот. Подобный тезис не отвечал реалиям даже в XIX веке, а уж сейчас ориентация на армию и флот без использования мягкой силы — это заведомый путь к поражению. Крупная держава не может распространить влияние за пределы собственных границ, если лишь примитивно расширяет численность своей армии, не думая о том, как укреплять позиции чужими руками.

Весьма характерны проблемы, которые возникают у России по причине слабости нашей мягкой силы. Львиная доля российских военных расходов (на призывную армию, на ракетные крейсера, на ядерное оружие) не дает никакого результата в нынешних войнах. Мы тратим деньги по стандартам XX столетия (отрывая их от экономики и «социалки»), а воюем по стандартам XXI века.

Формально Россия не объявляет себя стороной украинского конфликта (по крайней мере, в тот момент, когда пишется данный текст), однако недвусмысленно поддерживает тех жителей Донбасса, которые считают себя русскими и намереваются бороться за право присоединить свой регион к России. При этом наша страна явно теряет имидж в мировом общественном мнении, снижая тем самым вероятность обретения верных союзников в иных, более значимых конфликтах. Кремлю не удалось представить наше дело правым где-либо на территориях, не охваченных российским телевидением. Россия в общественном мнении, к сожалению, выглядит агрессивной страной со слабой экономикой, полностью зависящей от цен на нефть. Она не может предложить потенциальным союзникам свою модель процветания, поскольку все понимают, что без нефти и газа подобный образец процветания недостижим.

Таким образом, Россия, во-первых, теряет шанс на поддержку со стороны стран Запада в возможных конфликтах будущего. Во-вторых, растрачивает большие ресурсы на то, чтобы кормить армию и ВПК, которые даже нельзя толком задействовать в реальных сегодняшних войнах. В-третьих, ради мифических целей призываются под ружье молодые ребята, способные работать в экономике, создавая нашу мягкую силу. В-четвертых, Китай, используя свои огромные экономические возможности, все больше привязывает к себе государства Средней Азии, проникая в так называемое «подбрюшье» России.

И как же Кремль при таком раскладе собирается выигрывать битвы XXI века?

В ЧЕМ ТАЙНА АМЕРИКАНСКОЙ СТРАТЕГИИ

В конце 2014 года Владимир Путин стал прямо говорить, что американцы желают нас ослабить, расчленить и чуть ли даже не захватить. Президент России проводил прямые параллели между современными западными политиками и Гитлером [Путин 2014]. Можно ли разобраться в том, где здесь правда, а где пропаганда?

Шахматная игра

Внешнеполитическая игра — это, по образному выражению известного американского политолога Збигнева Бжезинского, своеобразная шахматная партия. А мир — великая шахматная доска [Бже-зинский 2002]. Соответственно, во внешней политике многое зависит от того, как начнут игру белые.