Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России

Для России главный вопрос состоит в том, можем ли мы рассчитывать на трансформацию авторитарного режима в реально демократический или же наши правители бесконечно будут твердить об угрозах экстремизма, терроризма и иностранного влияния, ограничивая под этим предлогом важнейшие свободы.

Для поиска ответа на вопрос о причинах, по которым люди предпочитают империю и авторитаризм благосостоянию и демократии, стоит обратиться к исследованию Инглхарта и Вельцеля. Эти авторы полагают, что «избавление от нехватки материальных благ не оборачивается мгновенной коррекцией ценностных приоритетов: здесь наблюдается значительный временной лаг, поскольку основополагающие ценности человека во многом отражают условия, в которых прошли его детство и юность. Они меняются в основном за счет естественного воспроизводства населения» [Инглхарт, Вельцель 2011: 149]. Иными словами, люди, сформировавшиеся в советское время в условиях дефицита товаров, а также в «лихие 90-е», когда приходилось с большим трудом искать возможность прокормить семью, живут во многом старыми ценностями. И не отказываются от них вплоть до самого конца. Твердая власть, стабильность режима, гарантии благосостояния для них имеют первостепенную ценность. Духовной опорой при этом становятся для таких людей величие нации, победы предков, огромные просторы родины и способность сопротивляться врагу. Значение свободы, самореализации, прав человека, поиска индивидуального смысла жизни для старших поколений отнюдь не очевидны.

Но поколения меняются, и возможность не думать с беспокойством о нехватке материальных благ в определенный момент начинает сказываться на массовых представлениях о жизни. «Через десять-пятнадцать лет после начала периода экономического благосостояния в ряды электората начинают вливаться представители возрастных когорт, чья личность сформировалась в условиях процветания. Еще через десять-двадцать лет они начнут выполнять функции членов элиты» [Там же: 151-152]. Подобная элита внутренне готова к иной жизни. Это — люди эпохи постмодернизации.

Сама по себе трансформация системы отношения общества к ценностям еще не создает демократии. Множество конкретных экономических и политических причин может законсервировать авторитаризм надолго. Но все же падение его будет лишь делом времени. В тот момент, когда причин сохранения старой системы власти не останется, общество захочет иной модели — той, в которой оно себя будет комфортнее чувствовать.

В свете такого оптимистичного подхода Фукуяма предложил свой вариант образного видения модернизирующегося общества. «Человечество будет казаться не тысячей цветущих побегов на стольких же различных растениях, а длинной цепью фургонов на одной дороге. Некоторые будут двигаться к городу быстро и резко, другие встанут на отдых в прерии, а то и застрянут на колее на горном перевале. Некоторые будут подожжены при нападениях индейцев и брошены на дороге. Кое-кто из погонщиков, оглушенный битвой, потеряет чувство направления, и какое-то время будет гнать фургон не туда, а в паре-другой фургонов народ устанет от езды и решит встать постоянным лагерем, вернувшись для этого назад, в удобное место. Еще кто-то найдет объездные пути, ведущие туда же, куда и главная дорога, хотя окажется, что для перехода через последнюю горную цепь придется выезжать на тот же перевал. Но подавляющее большинство фургонов медленно будет продвигаться к городу. И почти все они, в конце концов, туда приедут. Фургоны все подобны друг другу: пусть они выкрашены по-разному и сделаны из разных материалов, у каждого четыре колеса и лошади в запряжке, а внутри сидит семья, которая надеется и молится, чтоб путешествие окончилось благополучно. Очевидную разницу в положении фургонов не следует считать за отражение перманентных и неизбежных отличий между людьми, которые в них едут, а лишь следствием разных позиций, которые они занимают на дороге» [Фукуяма 2004а: 504-505].

Караван Фукуямы в целом выглядит реалистично. Хотя к списку трудностей, которые ему следует преодолеть на своем пути, стоило бы добавить еще несколько. Возможно, караван будет жесток к отстающим и постарается их лишить даже тех скромных ресурсов, которые спрятаны на дне повозок. Возможно, караван будет слишком медленно тащиться из-за того, что «сирые и убогие» предпочтут ехать на измученных лошадях, а не идти своими ногами. Возможно, по ходу движения каравана будет разрушаться традиционная общность и одинокие путники попытаются самостоятельно добраться до цели. А самое главное — некоторые отстающие, но обладающие силой фургоны попытаются рвануть вперед на узкой дороге и сбросить в пропасть старых лидеров...

Как это все будет складываться в реальном мире? Об этом — следующие главы.