Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России

И вот какая интересная получается ныне картина. Крайне правые в известной степени являются антиглобалистами, поскольку стремятся воспрепятствовать важнейшему процессу эпохи глобализации — свободной миграции людей. А антиглобалисты в известной степени являются правыми, поскольку, борясь с ТНК, они «предают интересы» пролетариев развивающихся стран, где ТНК создают рабочие места, и отстаивают лишь интересы своей нации.

Крайности сходятся. «В пестром антиглобалистском движении левые силы сосуществуют с правыми, а на каждого Ральфа Найдера (известный американский борец за права потребителей. — Д. Т.) есть свой Пэт Бьюкенен» [Бхагвати 2005: 35]. Новые правые и антиглобалисты — по сути, один фронт.

Формально этим людям трудно сойтись вместе, поскольку исходно они вышли из совершенно разных лагерей. Однако задача у них общая: укрепить старые государственные границы, сделать их непроходимыми как для капитала, так и для рабочей силы. Скорее всего, в будущем эти политические направления будут постепенно сближаться. Или, во всяком случае, вступать во временные альянсы, поддерживая друг друга против всех, кто хотел бы сделать мир единым, а не поделенным на части.

Соответственно, на противоположном политическом фланге неизбежно будут концентрироваться те силы, которые хотели бы интернационализации и глобализации как в интересах повышения благосостояния трудящихся (левые), так и в интересах роста экономической эффективности (правые). Ведь если не рассматривать вслед за марксистской экономической мыслью систему производства как игру с нулевой суммой (все, что приобрел капиталист, является потерей для рабочего, и наоборот), то в росте экономической эффективности оказывается заинтересовано общество в целом: от трудящихся до собственников.

В культурном плане сторонники данного подхода считают, что любой мигрант потенциально может получить возможность стать полноправным членом того общества, где он трудится. Иная национальность не является сама по себе основанием для отказа [Бенхабиб 2003: 203-205].

Сегодня еще силы, стоящие на такой позиции, четко не вычленяются из старой системы. Радикал, идентифицируя себя, может представиться антиглобалистом, но вряд ли его противник скажет, что он — глобалист. Скорее, последовательный сторонник глобализации традиционно определит себя как христианского демократа или консерватора. Связано это с тем, что система глобализации для стран с развитой рыночной экономикой фактически является мейнстримом. То есть традиционные силы (как левые, так и правые) в основном ее поддерживают и на ней основывают свое существование. Однако по мере укрепления антиглобалистских и крайне правых сил вероятность кризиса традиционных партий повышается. В конечном итоге такое развитие событий может привести к радикальной перестройке всей старой политической системы.

Подмороженная Россия

Что же касается России, то многократные попытки создания в нашей стране традиционных для прошлого столетия партий не случайно терпели провал. Одна из важнейших причин провала — неактуальность самих задач, которые они ставят. Кремль без всякой политической борьбы интуитивно стремится вписаться в «золотую вилку глобализации». При этом у него явно выходит перекос влево.

На протяжении всей эпохи так называемого «путинского процветания» у нас стабильно росли реальные доходы населения, причем не только благодаря развитию экономики, но и за счет перераспределения ВВП через бюджет. Государственное давление на бизнес в сочетании с давлением бандитов и силовиков ухудшало инвестиционный климат и стимулировало отток денег за рубеж. Но при этом стабильный приток нефтедолларов компенсировал бегство капиталов, и это до поры до времени позволяло удерживать российскую экономику от резкого падения вниз. Левая перераспределительная политика государства сочеталась с экономическим ростом, и благодаря этому общество в целом было удовлетворено создавшимся положением. Оно поддерживало Путина, выступавшего в качестве общенационального лидера, и не видело особой потребности в партиях, которые бы провозглашали типичные лозунги XX века.

При этом явления XXI века Россию, естественно, не минуют. Приток мигрантов для нашей страны — ничуть не менее значимое явление, чем для Франции или других крупных европейских государств. Поэтому национализм, провозглашаемый новыми правыми (например, известным политиком Алексеем Навальным), все чаще находит поддержку в России. Именно он, скорее всего, станет главным вызовом для сложившейся у нас за последнее время политической системы, поскольку проблемы, связанные с межэтническими конфликтами, никак не может разрешить даже значительный приток нефтедолларов. Наоборот, чем больше в нашей стране оказывается этих «шальных» денег, тем больше гастарбайтеров приезжает в Россию, стремясь их заработать, и, следовательно, тем более напряженной становится атмосфера в крупных российских городах.