Крутые версты от Суры

Рождественские "каникулы", конечно, всем понравились. У меня в связи с этим появилась идея. У католиков религиозные праздники приходятся по старому лютеранскому стилю на 14 дней раньше. Но ведь мы не лютеране и не католики, а православные. Работать в праздники и нам грех тяжкий!.. Посоветовавшись с ребятами, я однажды после работы отправился в контору. Терпеливо растолковал там начальству, что мы, дескать, люди глубоко религиозные, наступает 7-го января, наше православное Рождество. Выслушали со вниманием, сказали, что сообщат о нашей просьба начальству повыше. И что же вы думаете? Выгорело! 6-го января узнали, что неделю будем не вкалывать, а праздновать!.. Вот радости-то было! Ребята готовы меня на руках носить. Так же мы обошлись и с Пасхой, праздновали её два раза, с лютеранами и с православными. Оказывается, религия может приносить большую пользу. Тем более, что на Пасху мы ввели обычай христосоваться, то есть целоваться со всеми девушками. Этот обычай все приняли все с большой охотой.

Ради справедливости нужно отмесить, что не все немцы-начальники звери. Был у нас в фирме инженер, один из ее хозяев, зять главы фирмы. Высокий, несколько полный, симпатичный блондин. Он особенно заинтересовался моей персоной, задерживался около меня, расспрашивал о житье-бытье.

- Ну, Петер, здравствуй! А я к тебе в гости с другом.

- Здравствуй, Курт! Всегда рады гостям. Садитесь!

Они сели на табуретки. Немного стесняюсь - не успел принарядиться на воскресенье.

- Говорят, ты хороший музыкант. Вот пришли послушать.

- Пожалуйста, Курт. Только скажу ребятам.

Я послал за французом и чехом. Те вскоре явились. Начали наш импровизированный концерт. Сыграли наш репертуар, начиная с украинской "Рапсодии", сконструированной мной из украинских песен и танцев и кончая тирольскими песнями и танцами. Кончили. Они поблагодарили, похвалили и прожили на табуретку несколько марок.

- У нас принято за музыку платить.

Слово “йодль” не переводится ни на какой язык. Йодль, и всё. Это манера пения тирольских горцев. Есть элементы йодля в песнях скандинавских стран, на Кавказе. Он у горных жителей. У Льва Толстого есть рассказ "Люцерн". В нем писатель рассказывает о бедном певце, который целый час пел парад богатыми туристами, и никто ему ничего на заплатил. Толстой передавал читателям суть этой манеры пения. В ней - удивительные переливы, переходы от фальцета к обыкновенному голосу в мажорном созвучии.

Петь так может не каждый тиролец. Йодлары воспитываются с раннего детства, в каждой деревне их только несколько. Непередаваемо красиво, когда группа парней и девушек поднимается высоко в горы и в вечерней тишине заводит свои чудесные тирольские песни. Я вывез сборник этих песен, возил его всюду с собой, но в Плоешти (Румыния) в госпитале забыл под подушкой.

Бой кирпичами

Осенью 42-го года тучи над моей головой сгустились из-за инцидента на работе. Немец-рабочий подает из кузова кирпичи, а я складываю. Вначале шло нормально: он подает по два кирпича, я успеваю сложить. Но вот он стал подавать сразу по три. Я стал задыхаться. Попросил потише. В ответ он стал не передавать, а бросать мне кирпичи на голову. Ну, и я послал в него кирпич. Поднялся скандал. Подбежал Трамвай и стал обхаживать меня кулаками и пинками. Потом инцидент, казалось, был исчерпан, а кирпичи разгружены. Но кругом народ: и наши, и иностранцы. Они все видели и слышали. И не прокричал этому немцу по-немецки:

- Чего радуешься? Погоди! Хорошо смеется тот, кто смеется последним!

Эта фраза облетела всю фирму, её слышали от Совы , так мы прозвали самого главного начальника, до последнего рабочего. Фашистские войска тогда стояли под Сталинградом. Как, этот русский смеет ещё угрожать? И кому? Нам, немцам, завоевателям всего мира!

После "кирпичного" инцидента события пошли ускоренным темпом. Лагерный сатрап решил расправиться со мною. Леньке-арийцу было приказано следить неусыпно за каждым моим шагом.

И вот после моих ночных шагов на свидание, Сова тут же прилетел по мою душу:

 - Где провал ночь, Прищепа?

- Ходил на свидание к девушке.

- А, на свидание! А окно почему не затемнил?

Я опешил. Так вот оно что! Решил, придраться к затемнению. Ну и ну! Во-первых о затемнении никогда раньше разговора не было, у нас и штор для этого нет. За все время ни раньше, ни после не было не только налета авиации, но и вообще воздушной тревоги. Да меня никто и не ставил в начальники по этой части. Я высказал эти соображения.

- Хватит болтать! Поедешь в Райхенау, довольно с тобой няньчиться! В штрафном лагере Райхенау - мерный топот сотен ног. Слышны строевые команды. Идут строевым шагом, точно, в ногу. Красиво идут! Кто это? Рота эсэсовцев? Нет, это заключенные возвращаются с работы. Как же они научились гак ходить в строю, ведь они не военные. Палка учит. Она, матушка, может всему научить, в этом я вскоре убедился. Опишу для начала один день, самый обыкновенный из всех проведанных мной там.