Кружение незримых птиц

Он, как любой гражданин Мира,
Ездил на машине любимого цвета,
Имел небольшую, но свою квартиру,
Боялся и ждал Конца Света.

Он красавцем особым не был,

Не был во лбу семи пядей,
Он не хватал звезд с неба,
Но все искал, по сторонам глядя,

Смысла вещей и причин тайных,

Сущности жизни и Мирозданья,
Решенья вопросов фундаментальных,
Словом, того, что почти все знают.

Его осенило вдруг и внезапно,

На кухне, за завтраком, утром, в халате,
Может, в философии он и слаб, но
Какая мыслища! Вот те нате!

Он не успел даже съесть котлету

И запить глотком свежего кефира…
КАЖДАЯ СМЕРТЬ – КОНЕЦ СВЕТА,
КАЖДОЕ РОЖДЕНИЕ – СОТВОРЕНИЕ МИРА.

Он был так потрясен этим,

Что о чудесном своем озаренье
Сразу захотел рассказать детям,
Но их у него не было, к сожаленью.

Но зато у него были две бабы,

Брюнетка и блондинка, натуральная, он уверен,
И где бы он ни был и ни ехал куда бы,
Он всегда и везде был им верен.

Конец Света – это весьма неприятно,

И тут уж совсем даже не до смеха,
И жизнь коротка, чтобы было понятно,
Примерно, как от крика до эха.

Если с неба, из голубого эфира

Крикнуть громко, на всю планету,
Ничтоже сумняшеся: Сотворение Мира!
Эхо ответит: Конец Света…

И он торопился жить с кайфом,

Любил выпить пива с цыпленком карри,
Зимой он отдыхал с брюнеткой в Хайфе,
Ну а летом с блондинкой в Сыктывкаре.

Как-то на пути туда или оттуда,

Летя в самолете большом и железном,
Он все думал, что самолет – это чудо,
И знал, что сверху и снизу бездна.

Он попросил принести газету

И спрятал в сумку томик Шекспира…
Каждая смерть – Конец Света,
Каждое рождение – Сотворение Мира…

Это случилось, как удар током,

Наверное, в моторе сломалось что-то,
Самолет круто повело боком,
А потом резко бросило в штопор.

Он падал вниз, как с души камень,

Он был спокоен, не распускал сопли,
Он не хватался за воздух руками,
Он не слушал рыданья и вопли,

Он не думал о Сотворенье Мира,

Он не боялся Конца Света,
А только шептал: прости, Мирра,
И повторял: прощай, Света…

Круги на воде разбегались долго,

Гадать да рядить почему – поздно,
Если честно, была еще Ольга,
Но эпизодически, несерьезно.

Он не заметил Конца Света,

Только слышал, как чайка кричала:
Дескать, мир вечен, пока, мол, есть дети,
И вообще нет ни конца, ни начала.

Пенять на судьбу не очень красиво,

Совсем не плохо уйти к рыбам,
Несут пузырьки из глубины синей
Метафизическое «СПАСИБО».

Он растворился во всем мире,

И потому до Конца Света
Слух его будет ласкать лира
Неоцененного поэта.

Разочарованье