Кружевница из ковена Будриоли

Я не собиралась рисовать что-то сложное на этом этапе, поэтому мне вполне хватит несколько дней. Тут же пришла идея украсить белье доамны Эуджении прошвой с паучком. Для нее нужно было всего восемь коклюшек. Узор довольно простой, выполняется на фоне решетки. Композиция из паучков в обрамлении зигзагообразных полос. По бокам прошва будет ограничена узкими кромками, выплетенными полотнянкой. Да, пусть это и не шикарное ажурное кружево, но именно на этой ткани оно будет смотреться уместно. Тем более сделать его нужно было в короткие сроки, что не подразумевало каких-то чересчур изящных «выкрутасов».

Молчаливый слуга принес мне плотную, не очень хорошего качества бумагу, узкую дощечку со шкалой и угольные палочки для рисования.

До самых сумерек я с увлечением занималась любимым делом под пристальным взглядом Ореля.

- Ты на улицу хочешь, да? – я погладила его. – Сейчас пойдем. Ты уж прости меня.

Бедное животное терпело целый день. А я так увлеклась, что совершенно не подумала о его потребностях. Ничего, когда котенок привыкнет к новому месту, сможет ходить на улицу сам. Да хотя бы в окно.

Сад был разбит за хозяйственными постройками. Это я поняла, когда госпожа Йетта показывала, где находится птичник. Туда я могла попасть и без сопровождения.

Взяв Ореля на руки, я вышла из своей каморки и направилась по коридору, прислушиваясь к звукам замка. Где-то смеялись слуги, наверху играла музыка, в открытые окна залетал легкий ветерок. Несколько раз мимо меня пробегали слуги с подносами, и я отходила в сторону, чтобы не нарваться на грубость.

Когда слуг стало попадаться все больше, я поняла, что свернула не туда. Музыка тоже стала громче, что говорило об одном: меня занесло в господскую часть замка. Я остановилась, глядя по сторонам. Нужно выбираться отсюда, а то вдруг за самовольное и бесцельное хождение по замку меня накажут?

Все веселье проходило за тяжелыми бархатными шторами. Видимо, это был вход для слуг. Все-таки с подносами бегать легче за шторы, чем без конца открывать двери. Может, ничего не случится, если я хоть одним глазком посмотрю, что там за веселье?

Прижавшись к стене, я отодвинула мягкий бархатный край и с интересом стала наблюдать за происходящим.

У противоположной стены стоял длинный стол, за которым сидел князь. По правую руку от него расположилась доамна Эуджения, а по левую — тот самый блондин, которого я видела в первый день.

- Все прочь отсюда! – приказала матушка князя. – Немедленно!

Я вовремя спряталась за складкой шторы, потому что слуги начали покидать зал. Остались лишь те, кто обслуживал стол, и один пожилой слуга с жезлом.

На другой стороне комнаты под красивым гобеленом со сценой охоты сидели девушки. От меня красавицы находились на расстоянии вытянутой руки. Они были богато одеты, их волосы украшали живые цветы, а на лицах горел румянец от волнения. Ах, так это же невесты…

Высокий слуга с резным посохом стукнул им об пол и громко объявил:

- Фата Драгана Исопеску!

Девушка, сидящая в самом начале, поднялась и, гордо приподняв подбородок, вышла в центр комнаты. Ей сразу же поднесли маленький стульчик и виолончель. Высокомерная Драгана коснулась смычком струн, и по залу поплыла красивая нежная мелодия. Матушка князя с довольной улыбкой наблюдала за девушкой, периодически поглядывая на сына. Князь тоже внимательно осматривал претендентку на титул княгини. Было видно, что она ему нравится.

Зато Орелю, видимо, не очень нравилось, что мы задержались. Он спрыгнул с моих рук и нырнул в открытое окно.

- Куда! – я выглянула на улицу. Мой рыжий спутник сидел на клумбе, приподняв хвост. Его наглая морда выражала истинное блаженство. Ну разве можно на него злиться?

Сделав свои дела, котенок запрыгнул на подоконник, и тихо мурлыча, вытянулся на нем.

- Смотри мне! – я погрозила ему пальцем, после чего вернулась к просмотру талантов невест.

Драгана последний раз взмахнула смычком и, пролетев по залу, мелодия затихла где-то под высокими сводами.

Князь несколько раз хлопнул в ладоши, милостиво улыбаясь красавице. Та низко поклонилась и вернулась на место, не скрывая своего торжества.

Как только унесли стульчик с виолончелью, слуга снова стукнул своим посохом об пол.

- Фата Лоредана Канаки!

Вторая девушка пела. У нее был очень красивый голос. Мелодичный, с чистыми глубокими переливами. Я так заслушалась, что не сразу заметила, что за шторой уже не одна. Так, так, так… да ведь это одна из невест!

На незнакомке была шелковая накидка глубокого синего цвета, а ее лицо прикрывала атласная маска. Она тяжело дышала, схватившись дрожащей рукой за ножку канделябра.

- С вами все в порядке? – настороженно поинтересовалась я. – Может, позвать кого-нибудь?

- Нет, нет… не нужно… - заикаясь, ответила она. – Я просто очень волнуюсь. Святой Досифей, я пропала! Пропала!

- Дышите глубже, - я показала ей, как выровнять дыхание. – Вот так… спокойно…