Крылатая невеста тёмного архимагистра

Его взгляд сиял алым, чёрное пламя трепетало, набирало силу и мощным потоком смело ворвавшихся в комнату дроу. И тогда он повернулся к жрице и её сыну. Если бы злоумышленники взмолились о пощаде, возможно, получили бы лёгкую смерть, но они не молили, а напротив, усилили попытки поразить Аркент’тара.

Аль понимала, что живой из этой битвы выйдет лишь одна сторона, и была к этому готова. Она будет защищаться вместе с деканом, но атаковать не станет, передав всё в его руки. Как он считает нужным поступать с бывшими соплеменниками, пусть так и делает. Это его война, его поле битвы.

Архимагистр достал ещё порцию накопителей, но пока не использовал, будто к чему-то готовился. Она не знала, что у него на усме и как можно выбраться из этого жуткого места, но полностью доверилась избраннику, который, кажется, был рад, что враги не сдаются, словно ему нужен повод с ними разделаться, хотя причин у Тёмного и так хватало.

Чем отчаяннее тёмные эльфы старались его убить, тем больше он входил в раж и совершал ответные атаки. Вокруг грохотали заклинания, чёрные вспышки мелькали то там, то тут. Прибыло очередное подкрепление из воинов и магов. Нужно было принимать кардинальные меры.

– Альвинора, держись поближе ко мне, – скомандовал будущий муж. – Если начнётся обвал, я укрою тебя щитом, да и защитный амулет поможет. Ничего не бойся… и ничему не удивляйся. И, пожалуйста, не считай меня безжалостным монстром, я вынужден так поступить.

Она не успела спросить «Как поступить?», когда он активировал накопители и стал читать заклинание на непонятном языке (это был не дровиш, а что-то другое). Альвинора не поверила собственным глазам, когда тело наставника охватило светло-золотистое сияние. Ещё никогда он не показывал ей подобной магии, светлой, тёплой, искрящейся … будто лучи солнечного света.

– Ч-что ты делаешь? – с тревогой спросила жрица.

– Всего лишь очередной эксперимент, – пожал плечами архимагистр, не прекращая своего занятия. – Вы ведь знаете, что я люблю ставить опыты и проводить эксперименты.

А сияние всё нарастало.

– Прекрати! – теперь в голосе тёмной эльфийки слышался страх. – Ублюдочный полукровка!

– Мама, отойди, он сейчас сдохнет! – Валафейн сорвал с шеи какой-то амулет, усиливший его атаку, и бросил громадный чёрный сгусток, который всосал в себя чёрное пламя, клубившееся вокруг щита Аркент’тара, а потом обрушил поглощённую энергию за мерцавший купол.

Щит основательно тряхнуло, он пошёл трещинами, но декан тут же его подлатал и, достав ещё три накопителя, усилил золотое сияние, которое озарило комнату ярким светом и заставило дроу зажмуриться и отвернуться.

– Глупец, ты ведь не думаешь, что сегодня всё закончится?! Не-е-ет, сегодня всё только начнётся… – крикнула Главная жрица. – Это начало конца, Алакдаэр, конца для всех вас. И ты падёшь, вы все падёте, даже если и не от наших рук…

– Если мы и падём, то только после вас! – жёстко сказал Аркент’тар и выстрелил потоком золотистого света, сметая и растворяя и сам алтарь, и троих дроу, находившихся за ним.

Только что они стояли там под щитами, а потом их силуэты стали таять, душераздирающие вопли наполнили комнату. Альвинора зажмурилась, не понимая, что происходит, и крепче прижалась к наставнику.

Алакдаэр был удовлетворён, испытание прошло успешно. Это был сигнал для остальных, теперь можно не сдерживаться. Все, кто хотел уйти, ушли, кто должен был выбрать сторону и отступиться от кровавого культа, отступились. А остальные... сами решили свою судьбу.

Тройной удар не оставит шансов на спасение. Алакдаэр достал ещё несколько накопителей и активировал заклинание на полную мощь, атакуя практически из центра поселения и распространяя губительные для Подземья чары вокруг себя, Дэлиан и отец поддержали его с флангов.

И световая волна накрыла дроу Аббаналура и тёмных тварей, вылезших из пещер. Мощнейшая сконцентрированная энергия солнечного цвета слепила глаза, разъедала кожу, растворяла оружие, рушила здания и повергала их в пепел... Будто кто кислотой выжигал всё, к чему прикоснулась тьма, а в подземельях она была повсюду.

Два сияющих силуэта быстро и уверенно продвигались в глубь города навстречу третьему, сея хаос и разрушения. Некоторые тёмные эльфы ещё пытались сопротивляться и атаковать пришельцев, но лишь приближали свой конец. Остальные же не то что не противились своей злосчастной судьбе, они тщетно старались спастись, скрывшись в лабиринтах ходов.

Но все известные Алакдаэру и Бергтирру пути отхода были обрушены, а потому ходы превратились в замкнутые пещеры, в которых был только вход, но не было выхода. Дроу оказались в западне: пути назад нет, вперёд – тоже. А вскоре и до пещер-ловушек доходили смертоносные лучи. Всё живое и неживое гибло. Изящные постройки, созданные руками лучших дровских мастеров, с грохотом рушились и обращались пеплом. Да, это была настоящая бойня. Но только так можно искоренить зло в его зародыше.