Крылатый Купидон - божок слепой (СИ)

Когда мы возвращались домой на машине, я настолько сильно была рада тому, что смогла отомстить моим обидчикам по полной. Вообще-то я подумывала о том, чтобы просто показать им какая я на самом деле, и как мне хорошо с Клаусом, даже в какой-то степени открыть занавес к моим чувствам, заставить их завидовать мне, и хотеть быть на моём месте, но потом мне почему-то показалось этого мало. Хотелось что-то особенное, что-то, что принесло бы мне такое моральное удовлетворение, что все прошлые годы страданий окупились бы сполна, и я решила, что их собственная игра была тем самым «особенным». Сами посудите, куда интересней и приятней выигрывать в игре, которую придумали твои же враги, и по их же правилам. Они ведь всю мою школьную жизнь в старших классах пускали слухи, что я шлюха, так почему бы не подыграть им? Это было очень забавно, настолько, что мои переживания показались мне предысторией к этой сцене. Но, стало ли мне легче, это спорный вопрос. Однозначно я повеселилась, но этого веселья хватило мне лишь на несколько минут, и сейчас мне грустно.

Глупо было придумывать такой способ отыграться. Я не подумала о том, что мне жить ещё в этом городе, одной. Ну, вот, теперь на меня напала меланхолия… Не хочу! Не люблю я грустить, это только всё портит, я ведь в машине с человеком, которого люблю, и с которым хотела бы провести вечность, причём в прямом смысле. А в место наслаждения временем, я погружаюсь в депрессию и думаю, как мне будет плохо, когда Клаус уйдёт к Кэр. А ведь… Точно! Я ведь обещала нечто особенное. Блин, сейчас я не в настроении придумывать что-нибудь эдакое.

Ещё несколько минут я сидела на сидении, опираясь затылком об окно, и смотрела на Клауса, он был так сосредоточен, и так прекрасен, и так мне нужен. Клаус ведь сейчас мой, только мой и ничей больше, так почему я так волнуюсь за будущее, которое наступит ещё не скоро? Приподнимаясь с места, я потянулась к Клаусу и поцеловала его предплечье, затем немного выше поднимаясь к плечу, потом шею, для чего он немного наклонил голову.

— Малышка я за рулём, — чуть отодвигая меня свободной рукой, сказал Клаус. Но я-то вижу, что он не хочет, чтобы я останавливалась. Поэтому я продолжила покрывать одну сторону его шеи поцелуями, и немного покусывать линию челюсти, и его ухо.

— Ну, так останови машину, — с придыханием проговорила я в миллиметре от его уха, а затем поцеловала верх ушной раковины. Ещё несколько минут езды, и машина остановилась где-то в тёмном переулке, а я, стоило Клаусу выключить мотор, и убрать руки с руля, оказалась на его коленях, прижатая с такой силой, что из меня вырвался лёгкий стон боли. Не скажу, что мне действительно было больно, скорее неожиданно.

Я даже не заметила, как моё платье задралось, и Клаус, сорвав с меня трусики, усадил на свой возбуждённый, и твёрдый член. Когда он успел высвободить его из штанов, и вообще, когда это мы успели так сильно завестись, что у меня даже память отшибло, я предпочла не замечать. Мне некогда раздумывать о том, что сейчас не имеет значения, я просто хочу быть к Клаусу как можно ближе, настолько, чтобы было даже больно. Хочу раствориться в нём, хочу навсегда привязать его к себе, чтобы больше никогда не испытывать предчувствие скорой разлуки.

Я двигалась на Клаусе, скорее необходимо медленно и глубоко, чем ради удовольствия. Мне сейчас было абсолютно плевать на удовольствие, потому что мне просто было необходимо быть к нему как можно ближе. Это необходимость быть рядом с тем, кого любишь, меня в одночасье и пугала и успокаивало. Даже мои демоны не выходили наружу, они сидели во мне и даже не пошевелились, может они посчитали, что сейчас им нечем питаться, ведь я не испытываю безумное возбуждение, которое сносит крышу в удовольствии, сейчас я слабая девушка, которой так отчаянно хочется быть нужной тому, кого любит. Может, поэтому по моим щекам текут слёзы. Я не смогу сдержать эту обиду, по крайней мере, не таким способом, как раньше.

Мои стоны были не такими громкими, и звонкими, как обычно, они были приглушёнными, потому что я не хотела, чтобы Клаус слышал мои всхлипы. Это неправильно! Я ведь должна быть счастлива, хотя бы чуть-чуть, но это счастье делает мне лишь больнее. Ощущая, как сильные и тёплые руки прижали меня к мужской груди, и стали гладить по волосам и спине, я не сдержала всхлип.

— Малышка, ты чего расплакалась? — нежный и успокаивающий голос Клауса звучал над моим ухом, обдавая его горячим дыханием. А я же, не желая выпускать его из себя, ближе прижалась к нему.

— Я не хочу отдавать тебя Кэр, — честно, почти без утайки истины, призналась я. Не могу признаться перед ним, что влюбилась, ведь это лишь всё затруднит. Пусть я сейчас поступаю не честно, но хочу, чтобы он знает, хотя бы это.