Крылатый Купидон - божок слепой (СИ)

— Разделить вечность с тем, кого любишь? А так ли это прекрасно, как кажется? Боль причиняют все, даже самые близкие. Так какой в этом смысл? — отводя взгляд в сторону, и возвращая его к окну, спросила я. Я знаю, что значит испытывать боль от близкий. Мои родители меня этому научили, пускай они и любили меня, но иногда они боялись меня, а теперь и Кэр причинила мне немало боли. Так зачем делить вечность с теми, кто губит твою жизнь?

— В хороших моментах. Конечно, боль это неотъемлемая часть от жизни, но если любви в ней будет больше, тогда разве не стоит рискнуть? — его голос наполненный пониманием, и каким-то жизненным опытом, и слова, которые раньше для меня не имели смысла, теперь обрили его, и я будто проснулась от долгого сна. Такое ощущение, будто я уже знала это раньше, просто забыла. Любить, ради того, чтобы жить, и жить ради того, чтобы любить. Такие простые вещи, но такие сложные для исполнения.

— Тогда я бы прожила вечность с тобой… — даже не сразу понимая, что моё сердце ответило вместо меня, я видела в отражении, как он улыбнулся нежно и искренне. Но мне нельзя было этого говорить! Почему я это сказала? Я должна была молчать и держать рот на замке, потому что если Кэр услышала, она поймёт, что я влюблена в него. Я видела, как из кухни стала выходить Кэр, а затем она открыла дверь и взглядом приказала мне зайти внутрь. Я не стала сопротивляться, и оставила Клауса одного.

Мне бы хотелось, чтобы он ответил мне, на мою случайно прорванную болтливость, но если он, хоть бы слова скажет, я больше не смогу отпустить его. Я просто не сдержусь и наброшусь на него, прося больше никогда не уходить от меня. И плевать я хотела, что это могло быть унизительно, потому что это то, чего я так хочу, но чего не могу получить. Входя в дом, я хотела уже подняться в свою комнату, в которой жила какое-то время, пока была в гостях у семьи Форбс, но крепкая хватка Кэр не позволила мне этого сделать.

— О чём вы говорили? — её гнев, и ярость были такими сильными, и так отчётливо ощущались в моём сжатом запястье, что я невольно вскрикнула. Но она даже не обратила на это внимания, не отпуская меня.

— Не о чём, просто глупые разговоры, — попыталась я выкрутиться, но всё было тщетно, и тогда я поняла, что она всё слышала. Даже её подруги, которые сидели на кухне, и не вмешивались, смотрели на меня с таким осуждением, что не будь мне всё равно, я бы почувствовала себя грязной шлюхой.

— Глупые разговоры о вечности? Что между вами происходит? — она кричала так громко, а я всего лишь мысленно молилась, чтобы Клауса не было поблизости. Я не хотела, чтобы он видел меня такой напуганной. А я и правда была напугана, потому что лицо Кэр стало меняться, и она, будучи вампиром, смотрела на меня с такой яростью, и сжимала мою руку всё сильнее.

— Ничего между нами не происходит. Да и с чего бы вдруг, он ведь твой парень! — закрывая глаза от страха и боли, закричала я в ответ. Вся эта ситуация мне напоминала времена моей школьной жизни, когда я вот также боялась тех, кто сильнее меня, и просто тех, кто мог мне что-то сделать. Я так ненавижу быть слабой, и такой беспомощной, что аж плакать хочется в жалости к себе.

— Ты можешь больше не скрывать этого, мы с ним расстались, — после этих слов, моё запястье жалобно хрустнуло, и я ощутила такую резкую боль, что просто не смогла подавить крик в себе. Оно сломано. Но даже этот факт никого не заставил остановить Кэр, а за неё я вообще молчу, потому что, скажи я ей хоть слово, она убьёт меня. За что же она меня так ненавидит?

— Но между нами и, правда ничего нет! — уже плача и сжимаясь под её яростным взглядом, мне было так страшно, и я хотела, чтобы хоть кто-то спас меня от этой боли, которая лишь нарастала от непрекращающейся хватки. Я ещё никогда не испытывала такой ужас перед кем-то.

— Хватит врать! — и после этого она резко, отпустив моё запястье, от чего по моему телу прошлась ещё одна волна боли, швырнула меня через всю гостиную. Не знаю, в какой момент я потеряла сознание, тогда когда ударилась всем телом об стену, а может когда треснули мои рёбра, при столкновении со стеной, или когда ударилась головой о шкаф, когда падала на пол.

Что было дальше, я не видела и не слышала, но когда пришла в себя, я лежала на полу, как какой-то мусор, в гостиной дома Сальваторе. Когда я очнулась, подавая признаки жизни и стонав от боли во всём теле, на меня обратили внимание все присутствующие. Там были и хозяева дома, и Кэр с Еленой и Бонни, и даже Тайлер, который единственный смотрел на меня с сожалением. Даже вечно добрый Стефан был решителен. Я не знаю, что они задумали, но мне так страшно, я хочу домой. Хочу, чтобы это поскорее закончилось.

— Что вы хотите от меня? — глотая слёзы, чтобы не показать как мне сейчас больно и страшно, ломающимся, но всё же уверенным голосом, спросила я. Но когда я это произнесла, в горлу подступил кашель, а затем мои рёбра болезненно стали вздыматься, и мне показалось, что я слышу, как они трещат от кашля.