Крылатый Купидон - божок слепой (СИ)

— Малышка, — только и смог выговорить я, смотря, как из её глаз начинают скатываться слёзы. Меньше всего на свете, я хотел бы, чтобы ей делали больно из-за меня. Это я должен быть на её месте, но я не могу влезть в её кошмар и вытащить оттуда. Всё, на что я сейчас способен, это просто смотреть ей в глаза, и молить всех существующих Богов, чтобы они уберегли её.

— Надо же, ты даже не обулся. Клаус, неужели она настолько тебе дорога, что ты примчался, сразу же как только услышал, что она ранена? — в голосе Кэролайн было столько злобы, и призрения, но мне было всё равно. Она имеет право меня ненавидеть, но пусть только попробует тронуть мою малышку, разорву.

— Отпусти её, — через сжатые зубы произнёс я, сжимая кулаки до крови. Да плевать я хотел на то, что Лунетта моя слабость. Мне нравится, что я слаб рядом с этой женщиной. Мне нравится быть от неё зависимым, и нравится, как она смотрит на меня, словно я герой всех её мечтаний.

— Луну? Если ты так этого хочешь, приди и забери её сам. Ах, точно, ты же не можешь, — издевательски ухмыльнувшись, Кэролайн взяла мою малышку за подбородок и заставила посмотреть на себя.

— А теперь скажи мне, что ты видишь в моих глазах, Луна? — с ядом в голосе, от которого, наверное, даже воздух стал отравой, Кэролайн так ненавистно посмотрела на мою маленькую малышку.

— Тебе больно, что он выбрал меня, а не тебя! — яростно выпалила моё сказочное чудо, и с вызовом посмотрела в глаза Форбс. Даже сейчас её смелость завораживает, несмотря на боль и страх, она всё равно, не прогнётся перед своими мучителями. И это заставляет ею восхищаться. Но она, наверное, не понимает, почему Кэролайн такая сильная, и за что она её так ненавидит.

— Как всегда, слишком гордая, — презренно прошипела блондинка, и ударила её по лицу, да так что малышка аж отлетела. А вот на этом не выдержал я, и врезавшись в невидимую стену, со всей яростью, что сейчас было во мне, прокричал:

— Вы ответите за это! Вы, этот дом, этот город, людей в нём, я уничтожу всё, что когда-либо было вам дорога. А затем, я приду за вами, — столько ярости, и столько боли всего лишь в нескольких фразах. Мне даже было плевать, что сейчас они отчётливо видят мою слабость, всё чего я хотел, это забрать мою малышку в самое безопасное место, и сказать, что теперь её никто не обидит.

— У нас и так ничего не осталось, — холодным и отстранённым голосом, ответила Кэролайн, и стала подходить к Луне. А вот моя малышка, даже не пыталась просить её о пощаде, или, что там обычно говорят в такие моменты люди. Она просто наблюдала за действиями Кэролайн, и когда та подошла к ней слишком близко, с размаху, ударила свою сестру здоровой рукой, сжав её в кулак.

— Это тебе за руку, — почти спокойно, ответила моя малышка. Смелая, не сломанная, и глупая. Кто же в здравом уме станет злить вампира?

Ничего не ответив, Кэролайн схватив Луну за голову, и одним движением повернула её в сторону, от чего до моих ушей дошёл мерзкий звук ломающейся кости. Затем малышка падает на пол, а её сердце больше не бьётся. Не знаю, как в такой момент я ещё не свихнулся, но я даже пошевелиться не мог, боясь, что это может оказаться правдой. Сколько прошло времени от момента удара Кэр и до потения её безжизненного тела, я не знаю, но точно могу сказать, что за этот период я ощутил такую сильную боль, что все страдания до этого момента, просто были перечёркнуты. Моя малышка, моя Лунетта мертва.

— Это ведь не правда? — не знаю, чей это был голос, но он был похож на мой, хотя такого надломленного и дрожащего, я его ещё не слышал. А затем, я стал ощущать что-то холодное на своих щеках. Поднеся руку к мокрому месту, я понял, что это слёзы.

— Эй, малышка, ты ведь меня разыгрываешь? — зачем я всё ещё стою здесь, и зову её? Прошло ведь уже несколько минут, или часов, а я всё ещё стою здесь и не собираюсь верить в реальность. Я бы мог просто отключить эмоции, которые душили меня, они топили меня в своей боли, а я не мог выбраться, не мог даже раскидываться угрозами в адрес тех, кто был виновен в смерти моей Лунетты. Я был сломлен, как никогда и никем не был.