Крылатый пленник

— Может, это и есть моя счастливая? — подумалось ему сквозь сон. Деревья приглушённо шептались между собой о своих лесных делах. Лягушата хором воззвали к Ироду и кричали ему «ке-ке-ке», но Вячеслав уже ничего не слышал. Он качался в синей-синей бездне, и ласковые живые звёзды протягивали ему тёплые, сияющие лучи.

3

Утром, у самолётов, подписывались на государственный выигрышный заём[6]. Пилоты ставили в подписном листе одну и ту же цифру: две тысячи рублей. Называлось это «подписаться на бомбовца». Ребята надеялись внести эту сумму сразу, сбивши тяжёлый бомбардировщик. За это, случалось, перепадала двухтысячная премия, и лётчики заранее вносили её в общий фонд победы. Бывший военный комиссар, ныне замполит полка, майор Сидоров, очень довольный результатами подписки, собирал пилотские подписные листы в свою рыжую полевую сумку. В эту минуту с полкового КП[7] взвилась сигнальная ракета.

В воздух пошли четыре истребителя: Вячеслав со своим напарником и ещё два пилота третьей эскадрильи, лейтенанты Авраменко и Симонов. Команда — лететь в заданный квадрат. Лётчики знали карту наизусть и мгновенно развернулись туда. В наушниках слышалась немецкая гортанная картавая речь. Кто-то нервно кричал: «Йак-драй, йак-драй, йак-драй!»[8] — очевидно, «володи» вели бой где-то рядом.

Группу ведёт Авраменко. Передатчика у Вячеслава нет, только приёмник, немцы работают на близкой волне. Морщась, напрягая слух, лейтенант ловит команду, но слышит в наушниках шлемофона только противника.

Вдруг — отчётливый голос нашего поста наведения:

— Авраменко, Авраменко, идите с «маленькими» вдоль дороги на Плавск… «Штукасы»[9] Ю-87 атакуют нашу автоколонну…

На предельной скорости истребители Авраменко мчатся на выручку. Вся округа дрожит от моторного гула. Вот она, дорога на Плавск. А вон и «гусиный строй» пикирующих бомбардировщиков, «лапотников». Под ними, на пыльной дороге, длинная, уже расстроенная колонна автомашин. Очевидно, какой-то пехотный санбат, ремонтники и снабженцы, нерасчётливо вышедшие до темноты в опасный путь по тракту. Одна машина, вероятно, с ранеными, поднимая пыль, мчится прямо через поле. Остальные брошены водителями у кюветов и посреди полотна. От «гусиного строя» отделяется один пикировщик и с устрашающим воем валит на колонну. Разрыв. Ещё разрыв рядом с удирающим грузовиком, но тот отвернул и продолжает бежать. «Юнкерс» уступает место следующему и «идёт в набор», то есть набирает скорость и высоту.

Расхлёстывая облака, четвёрка советских ястребков[10] бешено врывается в стаю «лапотников». С ходу, для деморализации врага, Авраменко выпускает длинную неприцельную очередь. Расстроив врага, Авраменко делает левый разворот и из ракурса три четверти снова бьёт по «Юнкерсу».

— Ай да Пашка! — ликует Вячеслав. — Ведь поджёг, поджёг стервеца!

Авраменко и Симонов не дают подбитому «лапотнику» оправиться, сбить пламя, уйти. Исполосовав пушечным огнём, они провожают его к земле.

Остальные «Штукасы» потеряли сомкнутый боевой порядок и бегут за линию фронта, беспорядочно отстреливаясь из пулемётов.

Вячеслав увлёкся преследованием одного «Юнкерса» с пёстрым драконом на хвосте, но, спикировав, не смог подобраться для точного выстрела: бортстрелок на «Юнкерсе» бил из крупнокалиберного пулемёта прицельными очередями.

Снова набрав высоту, Вячеслав увидел прямо над собою тяжёлые лапы бомбардировщика в забрызганных грязью обтекателях, чёрный крест на боку и дракона вдоль всего фюзеляжа.

Скорость Ла-5 почти вдвое превосходила «лапотника», и, очутившись у того под самым стабилизатором, истребитель внезапно вынырнул за струёй «Юнкерса», в нескольких метрах от хвоста.

На корме пикировщика сидел немецкий стрелок без очков и держал турель кверху. И когда прямо из-за хвоста своего самолёта он вдруг увидел вылезающую тупую морду Ла-5, лицо немца неподдельно отразило ужас. С растянутым в крике ртом он качнулся назад, бросил турель и укрылся за бронеплитой.

Вячеслав нажал общую гашетку и видел, как от его залпа летели целые куски хвостового оперения, обшивки, фюзеляжа с драконом. Через две-три секунды Ю-87 стал на ребро и как бы провалился под истребитель, окутав маленькую машину облаком дыма. Ещё несколько секунд «Юнкерс» скользил, пытаясь удержать остаток управляемости, потом вошёл в штопор и тяжело грохнулся, вскинув язык чёрного дыма и тёмно-красного пламени.

Лейтенант Кудряшов, преследуя «своего» бомбардировщика, удачно пропорол ему борт. «Лапотник» сбросил бомбы на свои войска и свалился в лощину уже за линией фронта. Всё звено под командованием Авраменко сбило в этом бою три «Юнкерса».