Крылатый воин (СИ)

На очередном перекрестке я проскакиваю вперед и замечаю, что каша на дороге стала светлее. Делаю поворот влево, возвращаюсь к перекрестку, к уходящей налево проселочной, основательно разбитой, и вскоре вижу три темные колеи, уходящие в лес. Видимо, поротно заходили. Между деревьями стоят покрашенные в белый цвет, средние танки второй, третьей и четвертой серий. Я покачиваю крыльями, указывая на цель и передавая лидерство командиру эскадрильи. Мы разворачиваемся с набором высоты и с пикирования выпускаем реактивные снаряды, ориентируясь по колеям, а потом скидывает бомбы со взрывателем замедленного действия (двадцать две секунды), чтобы самим не досталось. Еще один разворот — и видим оседающие шапки взрывов бомб. Опять заходим на цель, отрабатываем пушками и пулеметами, заодно фиксируя поражения.

Увлеченный стрельбой, я только после пролета над целью замечаю вспышки трассирующих пуль, которые летят сверху, и ухожу от них скольжением с креном двадцать градусов. Надо мной проносится пара «худых», как наши называют немецкие истребители, а свои — «маленькими». Эта версия «мессершмиттов» называется «БФ-109ф (Фриц)». Длина восемь с половиной метров, размах крыла — одиннадцать. Разгоняется до шестисот километров в час. Вооружен пулеметом калибра пятнадцать миллиметров и двумя семь девяносто две сотых.

Армен тоже замечает их, резко снижается до бреющего и уходит влево. Я следую его примеру, но ухожу вправо. Одному из нас должно повезти, потому что пара истребителей разделяться не будет, по уставу не положено, а сбитый самолет запишут на двоих. Немецкие летчики выбирают, как они думают, более слабую цель — ведомого.

Я не вижу их, но спиной чувствую, что догнали, что сейчас приблизятся до верного и расстреляют. Интуитивно бросая самолет вправо — и слева «искрят» трассера, а потом два немецких истребителя проскакивают мимо цели и уходят на разворот с набором высоты. Подворачиваю на восток, к линии фронта. Если собьют, лучше сесть на своей территории. Снег должен смягчить приземление.

Они делают второй заход, а я кидаю самолет влево. Часть пуль все-таки попадает по правому крылу, наделав в нем дырок. Это мне не нравится, поэтому во время третьего их захода остаюсь на курсе и резко сбрасываю скорость. Они, видимо, ожидали, что я уйду вбок, но не знали, какой, поэтому ведущий шел немного правее, а ведомый левее. Последнему я пристроился в хвост и снизу врезал ему сперва из пулеметов, а «зацепившись» трассерами, нажал на гашетку пушек. С короткой дистанции двадцатитрехмиллиметровки прошивают истребитель насквозь, что вдоль, что поперек, даже защитную шестимиллиметровую бронеплиту за топливным баком. «Фриц» начал стремительно «худеть» — обломки полетели во все стороны. Я продолжал жать на обе гашетки, благо цель двигалась, не маневрируя и теряя скорость. «Мессер» вдруг рванул, превратившись в оранжевый шар.

Я резко кинул самолет вправо, уходя от этого клубка огня и обломков. Какие-то, судя по перестуку, все-таки угадали по крыльям и фюзеляжу. Затем снизился на прежнюю высоту — метров десять над верхушками деревьев. Следующую атаку вражеского истребителя так и не дождался. Как догадываюсь, немец не захотел повторить судьбу напарника.

Садясь на аэродром, замечаю самолет командира эскадрильи на стоянке. Наш прилет порознь — добрая традиция для обоих. Остановившись, вылезаю на крыло, снимаю парашют, отдаю механику, а затем снимаю шлем, чтобы освежить мокрые от пота волосы.

— Капитан Айриев доложил, что тебя «мессеры» сбили! — радостно улыбаясь, сообщает Аникеич.

— Не дождетесь! — шутливо произношу я и добавляю серьезно: — Зови фотометриста. Пусть проявит, как я «худого» завалил.

До сегодняшнего дня на счету полка был всего один сбитый группой в ноябре прошлого года, транспортный «Юнкерс-88». Несмотря на то, что во время налета штурмовик наносит бомбежкой намного больше урона противнику, сбитые самолеты почему-то котируются выше. Надо сделать десять боевых вылетов днем или пять ночью, чтобы получить награду, обычно орден «Красная звезда», и тысячу рублей премии, за следующий десяток — еще один орден, обычно «Боевое красное знамя», и две тысячи, и за третий — Герой Советского Союза и пять тысяч. Зато за два сбитых вражеских самолета штурмовикам полагалась награда и полторы тысячи рублей, за пять — вторая награда и две тысячи, за восемь — Герой и пять тысяч на карманные расходы. Кстати, у капитана Айриева сегодняшний боевой вылет был десятым (за ноябрь-январь сделал шесть), кое-что получит.

26