Крылатый

…Вот только уснуть никак не получалось. Завёрнутый в полотенце, после того как чуть не захлебнулся задремав в горячей ванне (к тому времени вода успела сильно остыть), эльф смотрел в потолок бессмысленным взглядом, а сон и не думал смыкать его усталые очи.

Поднявшись, оннатянулразбросанную поблизости одежду. Мокрые волосы тут же намочили шёлк рубашки, но Ван только досадливо поморщился. Стараясь не попасться на глаза семье, Апокалипсис спустился к Глюку.

— Ну, что нашёл? — поинтересовался Ван, тронув друга за плечо.

— Кое-что, — Глюк взглянул на Вана и резко сказал: — Ты на труп похож.

— А ты на упыря, — не остался в долгу эльф. — Рассказывай.

— Вот, — паренёк развернул на мониторе фотографию кое-как снятую с разбитого телефона. — Говоришь, её зовут Майя? Как бы ни так. Это Мелани Джонс, американка. Бывшая активная участница движений «Мир против Тьмы» и прочего подобного идиотизма. Числится пропавшей безвести уже год…

Глюк показывал и рассказывал об учении и участниках, от некоторых неподтверждённых и вполне достоверных подробностей эльфу стало дурно.

— Иди отдохни, — предложил Ван. — Я за тебя тут поищу немного. Можешь занять мою комнату.

Макс не стал отпираться, выбрался из кресла, к которому чуть не прирос и нетвёрдой походкой вышел из подвала. Ван занял его место, включился в сеть, занявшись поиском малейших зацепок. Время летело незаметно. Постепенно монитор поплыл перед глазами, в голове прокручивалось каждое действие, каждая деталь трёх прошедших суток. Светлый не заметил в какой момент сознание вдруг поплыло и раздвоилось, перестраиваясь по знакомой схеме. Все свои дальнейшие действиясветлыйХранительне контролировал.

Медленно встать, привести себя в порядок перенятым у Ирдеса ритуальным жестом. Раньше этот жест у Вана никогда не получался. Вернуться в комнату и вести себя тихо, чтобы не разбудить уснувшего Глюка. Найти свой «Кольт», убрать его в подпространственный карман прикреплённый к серебряной розе на воротнике. Чтобы влезли две запасные обоймы выбросить оттуда рюкзак. Вскочив на лейтэр вылететь в окно. Солнце клонилось к закату…

…Хмх… Если это Посмертие, то почему оно такое же паршивое, как и Жизнь?! Яркий свет режет болью глаза, обжигающая боль в груди… А ещё стра-а-ашный сушняк.

Кто-то поднёс к моим губам стакан с прохладной водой и приподнял голову, помогая сделать пару глотков. Глаза раскрылись с трудом, зрение не спешило возвращаться к обычной своей остроте. Надо мной склонился какой-то незнакомый человек. Какого х… в ж… на… в моём Посмертии делают люди?!

— Я жив?! — вопросил я, едва ворочая языком. Подумал и добавил: — …!

— У вас был сердечный приступ, юноша, — сказал склонившийся ко мне человек. — Но уже всё в порядке. Вы очень быстро приходите в норму.

— Какую, к демонам, норму?.. Я же сам себе сердце остановил! — прошептал, когда хотелось заорать. — Домой хочу…

— Ваш брат ждёт за дверью, — сказал мне врач в белом халате. — Позвать его?