Крылья

Варка твердо знал: ни на каких свадьбах больше петь не будет. Хватит, напелся уже. Он уже открыл рот для окончательного отказа, как вдруг скрипки и дудки замолкли. Вихрь пестрых юбок, платков, блестящих лент рассыпался, замер. Девицы с визгом брызнули в стороны. В нарядную толпу на полном скаку ворвался взмыленный вороной жеребец с маленьким всадником на широкой спине. Мальчишка хотел отпустить конскую гриву, но пальцы запутались в жестких волосах и никак не разжимались. Тогда он выпрямился насколько хватило сил и выкрикнул то, что билось в горле всю эту долгую ночь:

– Замостье спалили!

Выкрикнул и тут же начал падать с каменно-твердой спины этой жуткой разбойничьей зверюги, на которую, должно быть, по ошибке нацепили седло и узду. Руки-ноги закаменели, но свалиться ему не позволили, приняли с коня, как маленького.

– Крайн, – прошептал мальчишка.

– Ну, – сурово спросил беловолосый крайн, – кого там еще спалили?

– Замостье наше, – пробормотал мальчишка, цепляясь за крепкие плечи под просторной белоснежной рубахой. От рубахи пахло ветром, лесными травами и немного потом.

– Кто спалил?

– Пришлые какие-то. Вовсе невиданные. Налетели под вечер. Все пожгли-разорили. Хлеб последний, до новины отложенный, что нам крайны зимой прислали… Все сгорело…

– Гады, – высказался Илка. Не раз и не два за зиму им с Варкой пришлось ломать спину, таскать мешки из замковой кладовой. Господин Лунь подкармливал добрую половину княжества Сенежского, а денег, к глубокому возмущению Илки, за это не брал.

– Наши, кто успел, в лес убежали, а я под клуней сидел. А потом они перепились, стали орать, что завтра двинут на Крайнову горку. Будто бы там сокровища…

– Ага, – подтвердил крайн, – сокровищ полным-полно.

– А потом гляжу, они уже вовсе пьяные. Я тогда выполз потихоньку… Коня у них увел. Меня кони любят.

– Много их?

– Много, – прошептал мальчишка, хлопая белесыми ресницами, – я считал-считал, пальцев не хватило, – облегченно вздохнул и пристроил голову на плечо крайна. Это место показалось ему вполне надежным.

– Присмотрите за ним, – обернулся Варка к толпившимся поодаль женщинам. Те испуганно закивали.

– Это и вправду пришлые. Дальние какие-то. Сенежские в Пригорье не полезут, – сказал староста.

– Значит, – подвел черту Илка, – не сегодня-завтра они будут здесь.

– В набат, – распорядился староста.

– Голубя надо послать, – тихо сказала Фамка.

– Двух, – решил Варка, – в Трубеж и в Бренну.

Жданка знакомым красивым жестом протянула руки. На каждую тут же опустилось по голубю.

– Ого! – оценил Варка.

– Господин Лунь научил, – гордо сказала Жданка.

– Так, – заметил Илка неприятным голосом, – а где же наша славная стража?

В Бродах стоял небольшой отряд для охраны переправы через Тихвицу, но нынче славная стража славно погуляла на свадьбе и вряд ли была готова к свершению славных подвигов.

– К колодцу их, – велел староста, – два-три ведра холодной водички на голову – мигом протрезвеют. А вот Перебродам плохо придется. Сожгут как пить дать.

Все посмотрели туда, где за рекой, на левом, низком берегу вытянулись вдоль дороги Сенежские Переброды.

– Не наше дело, – решил Илка, – там же вроде как заграница.

– Кому заграница, – буркнул староста, – а у кого там в каждом доме то сват, то брат, то дочка с зятем, то кум с кумой.

– Ага, – сказал Варка. Деревня тихо лежала за рекой, золотились на солнце травяные крыши, зеленели квадраты полей и огородов. – Надо их задержать.

– Давай, – фыркнул Илка. – Ты их там задержишь или они тебя – это мне неизвестно. Но одно я знаю точно. Господин Вепрь страх как обрадуется. Вторжение, скажет. Нападение крайнов на исконные земли княжества. И как начнет защищаться, как начнет…

– Вторжение – это когда боевой отряд хотя бы человек в десять. А один я – это никакое не вторжение. Может, я заблудился?

– Ага, – Илка постучал пальцем по лбу, – и уже давно.

– Что ж, так и будем стоять и смотреть, как горят эти несчастные Переброды?

– Я не буду, – заявила Жданка, – пошли, Вар, устроим им что-нибудь этакое.

– Пожар с потопом, – ехидно заметила Ланка.

– Или потоп с пожаром, – вздохнула Фамка.

– Пожар они уже устроили, – вновь встряла Жданка.

– Щас я тебе устрою, – пригрозил Варка. – Ладно, я пошел. Рыжую держите, чтоб не вязалась.

Сказал и легким шагом сбежал по тропинке к Тихвицкому броду. У брода обнаружилось, что он не один. Хмурый Илка и три взъерошенные курицы никуда не делись.

– Возвращать твою прекрасную, но мертвую тушку господину Луню я не стану. Лучше сразу в гроб, – пробурчал Илка.

– Да может, он обрадуется.

– Хм.

– Ты один не справишься, – поджав губы, сказала Фамка.

– Да-да, – подтвердила Ланка, – один и без щита – это глупость. Ах, Варочка, ты такой неосторожный, – и для убедительности похлопала длинными ресницами.

– А вас я не звал, – огрызнулся Варка.

– А мы у тебя и не спрашивались, – состроила рожу Жданка.

* * *