Крылья химеры

— С начала времен стоят Семь Небес, семь светлых печатей хранят их от бед.

Первое Небо, что ближе всех к смертным, — Обитель хранителей, ангелов верных.

Умелые лекари Неба Второго средство найдут от недуга любого.

Мудрые старцы Третьего Неба охотно всегда помогут советом.

Ангелы, что жизнь природе дают, на Небе Четвертом нашли свой приют.

Храброе воинство Пятого Неба мир смертных хранит от вмешательства бесов.

Строгие судьи на Небе Шестом истово чтут великий закон.

Ангелы власти всем управляют, на Небе Седьмом они обитают.

Я бы еще добавила в стих строчку про то, что ангелы всех небес не переваривают, когда суют нос в их работу, но рассудила, что Варлаам не оценит мой энтузиазм. Он, внимательно выслушав меня, удовлетворенно кивнул.

— Делай все, что в твоих силах, но не ищи себе неприятности намеренно. Они и сами тебя найдут, — загадочные слова Варлаама стали его последним напутствием.

Я просто кивнула, испытывая неприятное предчувствие.

— Хорошо, я буду осторожна, — ответила я и вышла из кабинета.

— Да сохранит тебя свет, дитя, — прошептал он вслед, но я услышала.

Глава 2

Покинув канцелярию, я подставила лицо первым нежным лучам солнца и глубоко вдохнула хрустальный воздух Первого Неба. Настроение понемногу улучшалось. Теперь я не просто Амалия-неудачница, которая не оправдывает данного ей имени[1], а полноценный хранитель.

Ладно, хватит прохлаждаться, пора познакомиться с вверенной мне девицей. Я развернула назначение и внимательно прочитала, что за особа мне досталась. Итак, зовут девушку Регина, ей шестнадцать лет, живет в Санкт-Петербурге, одном из крупнейших городов России.

Наметив маршрут полета, я поднялась в небо. Хоть я и спешила, но параллельно замечала привычное течение жизни Обители. Среди хранителей уже наблюдалась ежедневная суматоха; райские птицы и бабочки, всех мыслимых и немыслимых оттенков, как маленькие яркие росчерки, проносились то тут, то там. Да, день определенно будет удачным.

Я поприветствовала пролетевшую рядом Велизару, мою знакомую, жуткую болтушку, сейчас чем-то озабоченную и даже не попытавшуюся выяснить, куда и зачем я направляюсь. Внизу из своих домов-деревьев выходили хранители и тотчас взмывали в небо, чтобы скорее лететь к своим подопечным. Мелькали белоснежные крылья и яркие головы. Хранители, насмотревшись на людскую моду, научились получать пигмент из некоторых растений, росших на Первом Небе, и теперь красили свои волосы во всевозможные цвета радуги. Благо, самовыражение никак не запрещалось, и поэтому Обитель пестрела ангелами с ядовитого цвета волосами. Некоторые, ссылаясь на мое черное крыло, пробовали красить еще и перья, но тут уж получали капитальный нагоняй от Варлаама, который предлагал сразу сдать крылья и отправляться экспериментировать на Нижние Уровни. Подмигнув Деметрию и на всякий случай покосившись на сову, я покинула пределы Обители.

На Земле в это время буйствовал май, и молодая зелень прямо-таки слепила глаза. До города, где жила девушка, я добралась довольно быстро. В России мне бывать еще не доводилось. Ганс жил в Люнебурге, и все свободное время я проводила, изучая небольшие европейские города. Я была еще молодым хранителем и пока не успела облететь весь мир, как более опытные ангелы, поэтому сейчас с интересом наблюдала за жизнью незнакомого города. Назначенная мне девушка жила в спальном районе, что не предполагало там особых красот, поэтому добиралась я к ней окольными путями, чтобы побольше увидеть и составить представление о людях, живущих здесь.

Город был на удивление красив и поражал своей близостью к одной из стихий. Реки, протоки, каналы, фонтаны — город воды, старинных зданий и мостов, монументальных площадей, извилистых улиц, но при этом не очень счастливых людей. Увиденных мною пакостей, драк и услышанных проклятий (и все это, пока я пролетала несколько кварталов!) хватило, чтобы сделать такие выводы. И повсюду тучи сбивающихся в стаи темных, подпитывающихся негативными эмоциями людей.