– Ты же знаешь, я обожаю твою грудь и не мог не заметить изменений. Она немного потяжелела. И я подумал – а вдруг… Конечно, это было слишком самонадеянно с моей стороны. Но мысль терзала меня неотступно, и я решил проверить. Можно было бы использовать для анализа мочу, но я так и не придумал, как бы собрать ее незаметно. Капля крови – то, что надо. Прости, что я взял ее без спроса.
– То есть ты решил, что я могу быть беременна? – поняла Тиль.
Ланс снова уткнулся ей в макушку, втянул запах.
– Хватит нюхать мои волосы, – рассердилась она. – Ланс, прекрати. – Что-то горячее вдруг капнуло ей на лоб. – Ланс, ты что, плачешь?
– Прости, что-то расчувствовался, – признался он, отстраняясь и вытирая щеку. – Ты меня любишь, Матильда.
Он вдруг сгреб ее и поцеловал так страстно, что ее колени подкосились, и она едва не рухнула, когда Ланс разжал объятия и вышел из спальни.
– Ульрих! – зычно крикнул он. – У нас будет ребенок!
Тиль ошарашенно посмотрела на металлический кругляш, похожий на монокль, который Ланс сунул ей в руку. Синий плюс светился в прозрачном окошке.
Тиль медленно села на кровать, положила руку на живот. Она почувствовала новую жизнь сразу же. Та сияла внутри ее крохотным солнышком – чистая, яркая, светлая. Тиль всхлипнула, шмыгнула носом. Петра подбежала, цокая коготками по полу, встала на задние лапки, опершись ей на колени, встревоженно взвизгнула.
– Все хорошо, – ответила Тиль и улыбнулась. – Все просто прекрасно.