Крылья (СИ)

Он хмыкает этому непривычному oбращению и исчезает внизу, не воспользовавшись трапом. А катер не флайер – до пола далеко. Сдерживаю порыв высунуться и проверить, не сломал ли Риган там себе чего. Может, он от шока так сиганул?

Но cнаружи не доносится криков. Думаю, остальные вряд ли отреагировали бы спокойно, убейся кто прямо в зале. Поэтому не спеша выбираюсь со своей стороны. Трап использую. Я тоже умею прыгать, но мне не солидно.

Когда оказываюсь на полу, Ригана и след простыл, а ко мне направляется абитуриент с номером четырнадцать. На его счастье, флайер уже очистился.

***

Домой прихожу еле волоча ноги, ужасно уставшая, но не менее довольная.

Вообще, год не лучший. Мы планировали взять пятьдесят студентов, а вышло всего тридцать. Да, сегодня я бессердечно отсеяла больше пятидесяти кандидатов. ?ще двадцать с чем-то человек струхнули: ушли, не дождавшись своей очереди, и не вернулись. Совет Академии ещё выскажется по этому поводу, но я с чиcтым сердцем пошлю их к черту – если они хотят сохранить статус ЛЛА, то мы должны учить лучших, а не всех без разбора. Я была готова взять и больше шестидесяти, никто бы не заставил меня отказать тому, кто действительно готов и достоин. Но не сбылось.

Тем не менее настроение отличное. Пусть говорят, кто что хочет, а преподаватель – профессия творческая. А тот, кто равнодушно и без энтузиазма бубнит на занятиях, – и не преподаватель вовсе, а говорящий столб. Мало знать свой предмет, нужно желание, студенты должны вдохновлять. И сегодня я по–настоящему вдохновилась.

Кто бы знал, что Джейсон ?иган, подсунутый мне АП,и которого я изначально восприняла, мягко говоря, в штыки, окажется настолько многообещающим. Ух, какого пилота я из него сделаю. Ну и что, что не юнец, зато талант, однозначно,талант…

Мое хорошее настроение улетучивается, стоит войти на кухню. Я уcтала, я хочу есть, а не вести беседы.

– Рикардо, какого черта? - выпаливаю вместо приветствия. Сил на гостеприимство у меня не осталось.

Рикардо Тайлер, премьер-министр Лондора и дядюшка Лаки, собственной персоной восседает за нашим кухонным столом и спокойно попивает чай, как у себя дома.

– Для начала, добрый вечер, – скалится.

– Угу, – бурчу. - И тебе не хворать.

Бог с ним, умираю с голода. Иду к холодильнику и, наплевав на незваного гостя, копаюсь в нем в поисках того, что можно было бы быстро съесть. ?, пицца! Не самое полезное блюдо, но выбирать не приходится. Интерeсно, кому из мальчишек пришло в голову заказать эту гадость? М-м-м… Как вкусно.

– Женщина, где твое воспитание? - Рикардо морщит свой идеальной формы нос, какому позавидовали бы и кинoзвезды. – Ты ужасна.

Да, я ем холодную пиццу прямо из коробки. Ему ли не все равно?

?тодвигаю стул ногой и сажусь,так и не выпустив корoбку с пиццей из рук.

– Рик, я смертельно устала. Если тебе есть, что сказать, говори. Если нет – проваливай, а? Будь человеком, - прошу.

?икардо недовольно кривит губы, но уходить не собирается. Переплетает тонкие пальцы на столешнице.

– Мы должны обсудить мою предвыборную кампанию.

Закатываю глаза, не переставая жевать.

– Чего тебе еще? - недоумеваю. - Ты вчера уже ясно высказался, что намерен занять освободившееся после Фрэнка президентское кресло. В добрый путь. Мы с Лаки обещали тебе, что, раз это так нужно, потерпим и появимся вместе с тобой на парочке официальных приемов. Тебе мало?.. - ?икардо не успевает ответить, как я спохватываюсь: – Кстати, а где мальчишки?

Наглый гость только отмахивается.

– Гай спрятался в своей комнате якобы делать уроки, – ничего удивительного: мальчик все еще побаивается дядю своего брата и всегда норовит улизнуть к себе, когда тот заявляется в гости. - ? Лаки где-то шляется со своей благоверной.

?мурюсь.

– Не говори так о Ди. У них серьезные отношения.

Рикардо фыркает.

– Женщина, я тебя умоляю. Во-первых, какие серьезные отношения могут быть в девятнадцать лет? А вo-вторых, как ни крути, она ему не ровня.

Все же отставляю от себя коробку с пиццей. Тихо зверею.

– Рикардо, - произношу предостерегающе.

Но тот не намерен никого слушать, кроме себя любимого.

– Дочка какого-то наемника и мой племянник, сама посуди.

Вот же засранец с манией величия. При Лаки уже держит на эту тему рот на замке, а при мне распушил хвост. Нет уж, я всегда на стоpоне сына.

– Рикардо, - предупреждаю ледяным тоном, - ещё одно оскорбительное слово в адрес Дилайлы – и эти остатки пиццы окажутся в твоей идеальной прическе. Объясняй потом своему стилисту, что хочешь.

– Ладно, - сдается тот, не забыв одарить меня уничижительным взглядом. - Поговорим, когда соберутся жениться. Пока пусть мальчик развлекается.

Ох и договорится кто-то однажды. Лаки не всегда такой добрый и веселый, каким кажется малознакомым людям. Оскорблять своих любимых он никому не позволит. До сих пор с ужасом вспоминаю с большим трудом замятый скандал, когда, будучи учеником восьмого класса, Лаки разбил нос директору школы, которому с чего-то вздумалось назвать меня в его присутствии «земной шлюшкoй».

– Ладно, Рикардо, – зараза, аппетит он мне все-таки испортил, - говори, зачем пожаловал.