Крылья за спиной

Какое-то время она смотрела на красный цветок на огромном столе Айрис. Потом перевела взгляд на моноблок. На подставку для ручек. Айрис ждала, о да, она умела ждать, опасная, хитрая и очень жестокая женщина. Она умела ждать, умела наносить удар. Что будет, если Лорен откажется? Айрис, конечно, забудет про завещание, но это не главное. Айрис не остановится перед тем, чтобы закончить свое расследование. Она либо скажет Дереку все как есть, либо представит все так, что он сможет забыть об этом.

О том, что он чем-то обязан Мэтью. Если как лучший друг Дерек когда-то не уберег от чего-то страшного его мать и отца. 

— Пообещайте, что вы скажете мне все до того, как… обнародуете результаты, — тихо попросила Лорен. — Хотя бы и мистеру Майлзу. Пообещайте, что скажете мне всю правду, какой бы она ни была.

Айрис кивнула.

— И еще… 

Лорен поднялась, помедлила, подошла к двери, взялась за ручку. Это был тот самый момент, когда самое важное говорится в последний миг, когда зрители думают, что все уже сказано.

— Вы знаете, кто… кто был «кротом», так?

Айрис не ответила, и Лорен против воли пришлось обернуться. Да, Айрис Арнем ждала именно того, что Лорен посмотрит ей прямо в глаза.

— Конечно, я знаю. Только один человек мог так быстро проинформировать Бересфорда. Со вчерашнего дня — и до сегодняшнего утра.

И уже делая шаг за порог, Лорен подумала, что ответ Айрис Арнем прозвучал как приговор. 

Для самой Айрис Арнем.

Глава 35

— Глава авиакомпании «Аэравис» Тони Майлз сделал официальное заявление, что авиакомпания приостановит все полеты «Эйрбас А-триста тридцать» до завершения расследования происшествия, и подчеркнул, что готов к сотрудничеству с авиационными следователями. «Аэравис» полностью компенсирует пассажирам рейса понесенные убытки, на сайте авиакомпании уже появилась информация для пассажиров рейса Ар-восемь и формы для заполнения...

Джесси улыбался дикторше как идиот.

Тони Майлз выиграл и эту партию тоже.

Они выиграли эту партию. Они, но, возможно, не он. Сзади хлопнула дверь, но Джесси даже не обернулся.

— Красавцы, — раздался голос Майлза. — Отдел внешних связей сегодня домой не уйдет.

— А мы? — усмехнулся Джесси, оглядываясь.

— А мы... для нас, кажется, закончился этот бесконечный сумасшедший день. — Майлз плюхнулся было в кресло, но тут же вскочил. — Знаешь что, дружище Джесси?..

— Не называй меня так.

Вырвалось это само собой, и какое-то время Джесси и Тони сверлили друг друга взглядами.

«Он понял, конечно, он все, черт его побери, понял...»

Может быть, он и обратился к нему именно так неспроста.

— Не буду, — улыбнулся Тони. — Давай с тобой завалимся в кабак... и нажремся как два портовых докера. Всем все равно уже не до нас. Доедем с шиком до кабака, там придем в абсолютную негодность, возьмем такси, чтобы нас отвезли по домам, а потом отпустим машину, завалимся в другой кабак... и так до утра. Как ты на это смотришь?

Джесси щелкнул пультом от телевизора и вздрогнул от звонка телефона. Тони улыбнулся одними уголками губ и многозначительно поднял брови.

— Я... я тебя догоню, — выдавил Джесси.

Тони все с той же улыбкой кивнул и вышел. Телефон продолжал звонить, Джесси держал руку на кармане пиджака, потом все-таки вынул телефон и удостоверился, что угадал звонящего верно.

Телефон наконец замолк.

Джесси открыл меню телефона, нашел телефонную книгу и выбрал: «Удалить».

Затем взял со стола визитницу, перелистнул, достал карточку, порвал ее пополам и отправил в корзину. Подошел к двери и выключил свет, какое-то время постоял в темноте, улыбаясь и наблюдая, как за окном мелькают огни.

Один из самых крупных аэропортов мира жил своей жизнью.

Джесси вышел и плотно закрыл за собой дверь.

Глава 36

— Всем спасибо. Двигатель отключен, спасибо, Хитроу, увидимся на полосе.

Стоун впервые за все это время встал из кресла и улыбнулся.

— Сэр?

— Да, Грин.

Зак взялся за ручку двери, обернулся, чему-то поморщился и, все так же хмурясь, вышел.

— Спасибо вам.

— Странная благодарность, Грин, — невесело усмехнулся Стоун. — Я сделал то, что должен был делать, не находите?

— Вы сделали, — Мэтью чуть смутился, глядя в усталые темные глаза капитана. — То есть, я хочу сказать...

— Вы такой же, как ваш отец, Грин.

Мэтью вспыхнул, но Стоун не дал ему сказать ни слова.

— Нет, Грин, не начинайте, не говорите, что я не имею права вспоминать о вашем отце — вы даже не знаете, что я имею в виду.

— Тогда скажите. — Мэтью не просил — он требовал и считал, что имеет на это полное право. — Тогда, когда вы...

— Когда я приходил к вашим родителям домой, — перебил его Стоун. — Не место и не время, если вы не хотите, чтобы авиаследователи узнали то, что не предназначено для их ушей. Нет, Грин, — Стоун опять усмехнулся, — я не боюсь, что меня арестуют «по вновь открывшимся обстоятельствам». Вы действительно такой же, как ваш отец.

Мэтью пропустил противный холодок, поползший по спине.

— ...Когда-нибудь вы поймете, о чем я вам говорю, — Стоун опять усмехнулся, было в этой усмешке что-то болезненно-интимное. — Вы такой же, как ваш отец, не такой, как... капитан Беккет, например.