Крыло Королевы

— Уважаемые гости, — Кон хорошо владеет голосом. Когда мы наедине, он всегда говорит так тихо, я не могла и подумать, что его публичные выступления будут так приковывать внимание. Никто больше не видит, но ладонь у его бедра сжимается в кулак. Он справляется с нервами так же, как и я. Я смотрю на его руку, мысленно желая ему сил, чтобы он мог сделать то, что нужно. У него такое красивое лицо в этом золотом освещении, которое вновь на мгновение придаёт его коже вид позолоченных чешуек. Я не могу оторвать от него взгляд. — Завтра мы отправимся к Рондету, со всей торжественностью и надеждой. Мы представим им её высочество принцессу Беленгарию Вейрианскую, герцогиню Эльведен, графиню Дюнен, с уверенностью, что они сочтут её более чем достойной, — он улыбается мне, и я с удивлением отмечаю, как он слегка смутился. Его губы слегка дёргаются в поисках подходящих слов, и в итоге он, отводя взгляд и тяжело сглатывая, заканчивает: — Я прошу всех присутствующих поднять бокалы за наше будущее, за наш альянс с Вейрианом и Империей и за принцессу Беленгарию.

Хор голосов раздаётся в ответ:

— За принцессу Беленгарию.

Осознание окатывает меня холодной водой. Завтра. Никто не потрудился сообщить мне об этом. Завтра всё будет решено. Хочу я того или нет.

***

Я хожу из стороны в сторону по красивой разрисованной плитке, наблюдая за тем, как ткань моей юбки скользит по замкам, лесам, птицам и ящерицам. Я оставалась за банкетным столом так долго, как только могла, но извиниться и покинуть зал оказалось легко. Там вино текло рекой. Сомневаюсь, что большинство из них заметило моё отсутствие. Я останавливаюсь в центре балкона, глядя на круг в центре, где четыре существа, похожие на драконов, переплетаются друг с другом. У каждого есть по две пары прозрачных крыльев, сделанных из хрусталя, и огромные глаза из драгоценных камней. Они сверкают. Это прекрасное произведение искусства, такая мастерская работа, что я легко могу представить, как они отрываются от пола и улетают вдаль. Но как они здесь оказались? Были ли у древних антейцев легенды наподобие тех, что есть в Вейриане? Как те, что были в Первомире?

— Принцесса? Вы звали меня? — я подскакиваю, услышав голос Кона, и тут же выкидываю из головы все свои глупые мысли, как провинившийся ребёнок. Кон не выглядит так, будто выпил слишком много. Я чувствую облегчение. Это было бы намного сложнее, будь он пьян.

— Да, — а теперь, когда он здесь, я не особо представляю, как ему сказать.

Он улыбается и кивает на декоративный пол.

— Красиво, да? Это по мотивам народных сказок Монтсерратта, где…

— Кон, — перебиваю его. У меня сейчас нет времени на сказки, а Кон выглядит так, будто готов рассказывать об этом часами. Что удивительно с его привычной-то молчаливостью. От него исходит волна энтузиазма, которая обычно приводит к куче дополнительных подробностей и активной жестикуляции. Но есть дело важнее. Мне нужно, чтобы он меня выслушал. — Он пытался меня убить.

Кон замирает и щурит изумрудные глаза.

— Кто?

— Посол, гравианский посол, Чолтус. У меня на родине, когда Высший Мыс пал. Он…

Я вижу, как меняется его выражение. Он не слушает. Он даже не слушает меня.

— Бел, нет никаких доказательств, что он был замешан.

— Нет доказательств, но есть моё слово! — выпаливаю я, подбегая к нему. Он не отшагивает. А стоило бы, потому что я очень зла. Но он просто стоит на месте и смотрит, как я злюсь. — Я помню его голос, Кон. Они убили миллионы наших людей. Они сравняли с землёй нашу столицу, уничтожили всю королевскую семью, мою родню.

— Империя прислала нам копии отчётов о произошедшем. Они не нашли существенных доказательств тому, что это было решение официального гравианского правительства.

— Тогда чьё же?

— Радикальной группировки. Террористической организации. Тех, кто не желает мира.

— Никто из гравианцев не желает мира. Им нужен Вейриан. Они хотят заполучить богатства наших земель, древесину из наших лесов и нефть из наших морей. Возможно, даже воду. Они бы забрали всё. Они приносят с собой только смерть и разрушение.

Он, в конце концов, отступает от меня назад, поднимая руки в примирительном жесте:

— Бел, пожалуйста.

Я шлёпаю по рукам, чтобы он убрал их.

— Я слышала его. После аварии в лесу. Я пряталась среди деревьев и слышала его. Я никогда не забуду этот голос. Ему нужна была я, Кон… как заложница или пленница, не знаю. Мёртвой, скорее всего. Но его голос…

«Мне нужна эта девчонка».

Будто бы я была просто вещью. Разменной монетой. Воспоминание оживает в моей голове. Я содрогаюсь, и Кон проводит своими руками по моим. Он держит меня нежно, бережно, словно я могу сломаться. Никто прежде меня так не держал.

— Сядь. Ты побледнела.

Я пытаюсь стряхнуть его руки, мои ногти со свежим маникюром впиваются в ладони. Я не могу сейчас показать слабость. Он должен мне поверить.

— Это от ярости.

— Может, голос просто звучал похоже. Акцент или вроде того. Ты была до смерти напугана, сразу после аварии…

Аварии… да… А что касается страха…