Крыло Королевы

Я морщусь, но скрываю свою боль внутри. Ему лучше не видеть. Только так я смогу защитить себя: не дать никому из них заметить. Даже Шаю. Особенно Шаю.

Это всё было ошибкой. Такие мечты могут позволить себе только дети, но не я. У меня никогда не будет будущего с Шаем. Хочется мне того или нет.

— Нам лучше вернуться на бал, — формальным тоном говорю я.

Он кратко кивает. Обратно мы возвращаемся без единого слова. Я оставляю его у двери и пытаюсь не сорваться на бег, заходя в бальный зал. Я просто хочу идти дальше, выйти, чёрт возьми, отсюда и сбежать в свои покои. Но сам бал подставляет меня. Часы бьют полночь, и все вокруг начинают снимать свои маски. Мой лев стоит на главной лестнице вместе с Джондаром и ещё несколькими антейскими аристократами.

Моей первой мыслью было удивление, что это не Шай. Он всё ещё позади меня. Я должна была догадаться. Его одежда, его манеры и то, что снаружи на нём не было маски… Мой внутренний ребёнок хотел, чтобы это был Шай, и я сама почти себя в этом убедила. Шай стоит снаружи, в темноте, на холоде, с разбитым сердцем.

И я понимаю, с горькой уверенностью, что я знаю, кто он, этот лев.

Кон снимает маску, его глаза смотрят на меня только на меня. Он пытается улыбнуться. Я думала, что эта улыбка принадлежит Шаю. И устыдившись себя самой, я разворачиваюсь, покидая бал. Только добежав до своих покоев, я замечаю, что маска всё ещё у меня на макушке. Я срываю её и швыряю через всю комнату. Она ударяется о стену, ломаясь, и моя выдержка падает вместе с ней.

Кто-то стучит в дверь.

— Принцесса? — это Дэн. Видимо, он последовал за мной. Возможно, вместе с Петрой. Я ничего не слышала.

— Я здесь, — откликаюсь, поражённая тем, как ровно звучит мой голос. — Со мной всё в порядке. Мне просто нужно поспать.

Короткая пауза. Я представляю, как они переглядываются между собой — они всегда так делают. Они всё знают. Как они могут не знать? Они всегда всё знают. Их тренировали подмечать все детали, делать выводы и продумывать стратегию. Они наблюдают за мной днём и ночью, в курсе всех подробностей моей жизни. Они знают, чёрт возьми, всё.

— Да, ваше высочество, — говорит Дэн мягче, чем я ожидала. — Спокойной ночи.

Мои глаза горят, а горло сжимается, словно на нём затянули удавку. Пытаясь подавить всхлипы, я падаю на кровать и молюсь, чтобы утро никогда не наступило.

Глава 14

Мои молитвы не были услышаны. Только дурак продолжал бы надеяться, но учитывая, сколько раз за прошлый вечер я повела себя, как полная дура, то почему бы и нет? Мои предки бросили меня здесь. Может, они не слышат мою мольбу за сотню световых лет. Может… может, я опозорила их и теперь им безразлична моя дальнейшая судьба.

Что бы на это сказала моя мать, если бы видела, как я себя веду? Она была бы в ярости, не сомневаюсь. Она бы сказала мне встать, выполнить свой долг, выжать максимум пользы из своего положения. Раньше я всегда думала о ней только хорошее. Каждую секунду. Но теперь мне ненавистна сама память о ней, и всё то, за что она выступала: все эти разговоры о чести и дисциплине. Это всё вбито мне под корку, это всё во мне от неё. Этого я отрицать не могу.

Наступает день моей свадьбы, ясный и солнечный, под пение птиц за окном. Они дразнят меня. Это не мои заводные птички, к которым я так привыкла. Это настоящие, живые птицы, которыми вдохновлялись при создании моих. Они меня тоже бесят. Если бы пару месяцев назад кто-нибудь рядом заговорил об Антеесе, я бы даже не обратила внимания. А теперь я уже месяц как здесь и собираюсь замуж за антейма.

Мои горничные приносят лёгкий завтрак и питательный отвар от похмелья, будто бы после бала всегда есть определённые последствия. Мои проблемы связаны не с алкоголем. Отваром не исправить последствия того, что я вчера натворила. По отношению к Шаю и Кону. По отношению к себе. Это вообще ничем не исправить.

Вскоре приходит Элара с целым списком того, что нам предстоит сделать.

И с этого момента я уже себе не подвластна, меня загоняют в несущийся по рельсам поезд антейского двора, и он мчит меня, беспомощного пассажира, вперёд, к королевской свадьбе.

Какая теперь разница? Вчера я сделала свой выбор. Сказала о нём Шаю и видела, как любовь и надежда умирают в нём, подавленные чувством долга. Долга, о котором я напомнила ему своим заявлением. Долг превыше всего, и я это знаю. Всегда знала.

«Где же он?» — задаюсь я вопросом, пока меня наряжают и украшают с головы до пят.