Крым 1917–1920. Революция и Гражданская война

Здесь необходимо отметить еще одно событие, имевшее не только местное значение. Колчак, выезжавший с докладом о флоте в Петроград, по возвращении оттуда в первых числах мая повел агитацию за создание группы черноморских матросов, которая выедет на фронт и там будет участвовать в боях, вести агитацию за продолжение войны и немедленное наступление. С помощью Исполкома Совета удалось собрать до 300 человек матросов, которые выехали на фронт и там в ряде участков сыграли роль уговаривающих, задерживая этим процесс полевения частей армии.

Первым серьезным столкновением Колчака с массами нужно, видимо, считать требование об аресте генерал-майора Петрова. Отказ матросов миноносца «Жаркий» выйти в море и требование смены командира миноносца нельзя отнести к разряду серьезных столкновений, это событие являлось доказательством начавшегося распада старого флота, и кончилось оно выведением из строя миноносца.

Инцидент с Петровым заключался в том, что генерал занялся спекуляцией с кожами поставляемого для флота скота. Кожи, оцененные в 80 рублей, генерал отдавал одному из поставщиков по 200–240 рублей. Он же выдавал документы на вывоз кож под видом использования их на нужды обороны. В самом же деле они поступали на рынок, откуда часто поступали опять во флот уже по значительно более высокой цене.

Комиссия совета потребовала ареста Петрова. Колчак отказал в аресте, ссылаясь на то, что арестовать может прокурор, которому комиссия должна передать все материалы. Вместо передачи материалов генерал Петров был арестован. Возмущенный «вмешательством в управление флотом», Колчак попросил освободить его от должности командующего флотом. В ответ на это Керенский сообщил, что он едет в Севастополь. В конце мая «главноуговаривающий» Керенский явился в Севастополь в расчете на то, что ему удастся своим присутствием и разговорами удержать массы под влиянием Колчака и черносотенно-соглашательского совета.

Спекулируя в своих выступлениях на революционном прошлом Севастополя, Керенский все сводил к тому, что он требует, «как представитель народа», железной дисциплины, готовности вести войну под руководством Временного правительства. Он посетил порт, корабли «Свободная Россия», «Петр Великий» и ряд других, кроме того, выступал на Каменной, Графской пристани и т. д. Упоенный собственными выступлениями, Керенский вообразил, что он укрепил флот, но оказалось, что его выступления ничего нового не дали. Колчак считал, что приезд и выступления Керенского ничего не изменили, «разложение флота» продолжалось тем же темпом.

Керенский, которого встречали весьма торжественно, убеждал массы только в тот момент, когда он выступал, – стоило ему сойти с трибуны и уехать, солдаты и матросы под влиянием местных и общероссийских причин продолжали пересмотр своей позиции, переоценку ценностей «медового месяца» революции. Этот пересмотр приводил их к лозунгам, прямо противоположным призывам Керенского. Деятельность местных «революционных» организаций уже не удовлетворяла массы матросов и особенно солдат.