Крым 1917–1920. Революция и Гражданская война

Страх перед зелеными был настолько велик, что командование белых не останавливалось впоследствии перед снятием военных частей с фронта. В мае месяце дело борьбы с зеленым движением было сосредоточено в руках начальника тылового района. В беседе с сотрудником «Таврического голоса» начальник района охарактеризовал зеленое движение как болезнь, опасность которой зависит от способов борьбы с ней. Количество зеленых, по мнению того же начальника, определить трудно, «ибо сельское население, которое по своей культуре не стоит на должной высоте, чтобы понять общность государственных интересов, – в значительной степени поддерживает их в надежде, что они освободятся от необходимости нести жертвы, которых требует от них государство. Поведение крестьянства и вообще некультурной части общества в значительной мере зависит и от отношения культурного слоя – нашей интеллигенции – к государственным задачам и своим обязанностям, так что борьба с болезнью, которая вызывает появление зеленых и которая заключается в отсутствии понимания и в стремлении уклоняться от исполнения своих обязанностей, будет тем успешней, чем энергичней и добросовестней будет исполнять свой долг прежде всего культурный слой. Тогда наступит конец зеленым и вообще конец всей нашей разрухе»[310].

Крымские зеленые в глазах белых носят определенный характер «способствования большевикам», «главари их, вероятно, коммунисты». Только в июле командование приходит к мысли о том, что «вероятно коммунисты» руководят зеленым движением. Усвоивши мысль о возможности массовости зеленого движения, командование, как видно из цитированного выше, стремится борьбу с ним сделать тоже массовой, привлекая к энергичному выполнению своего долга «культурный слой общества». Но такую оценку движению дают белые, что же оно представляет к этому моменту на самом деле?

Комитет нашел в лесу несколько разрозненных отрядов, не имеющих единого руководства и системы организации. Были там отряды, политически совершенно безличные, поставившие себе задачей простой грабеж.

Первый период работы Комитет был занят собиранием сил, некоторыми переформированиями и уточнением задач, поставленных перед всем движением.

Постановкой партийной работы в отрядах бесформенному движению был придан характер движения с определенной политической целью.

Штаб зеленых, совмещавший в себе Ревком и Областной Комитет, обратился к населению с несколькими приказами, воззваниями, в которых призывал не принимать врангелевских денег, не давать хлеба, не позволять им вывозить дрова для добровольческой армии и железных дорог. С изданием закона о земле и выборах в волостное земство Комитет объявлял крестьянам, что покупка земли по закону белых не будет признаваться советской властью. Было опубликовано требование бойкотировать выборы в земство. В провале врангелевской земельной реформы некоторую роль – правда, весьма незначительную – сыграл приказ Ревкома. Основной причиной был, конечно, не призыв Ревкома, но и призыв, понятно, бесследно не прошел в условиях, когда ежедневная угроза со стороны Красной армии висела над Крымом. Крестьяне, конечно, считались с тем, что будет признавать советская власть.

В июне отряды зеленых получили название Крымской Повстанческой Советской Армии. Отряды получили название сотен и полков. Это, понятно, не были фактически полки, по количеству людей они равнялись взводу, самое большее роте. Название полков нужно было для морального воздействия на противника.

Вылазки, набеги повстанцев, аресты офицеров, запрещение рабочим дружинам заготовлять дрова для белой армии вывели командование тылового района из терпения. Против повстанцев была двинута воинская часть, во много количественно превышающая полки повстанцев. При появлении больших отрядов противника повстанцы ушли в лес, время от времени нападая на части белых.

Сосредоточив силы партийной организации в лесу, Комитет порвал связь с работой в городах. Собственно, в городах остались одиночки-партийцы, которые вели небольшую работу в низовых ячейках профсоюзов. Влиять на профсоюзы было нельзя, они продолжали оставаться во власти меньшевиков. Один из подпольщиков того времени, по поручению Областкома, должен был в Симферополе восстановить деятельность разгромленного ранее политического Красного Креста. Когда он обратился к Совету профсоюзов, то меньшевики запротестовали, заявляя, что участие профсоюзов в Красном Кресте вызовет гнев на них со стороны Врангеля и может привести к закрытию профсоюзов. Они допускали участие в Красном Кресте их партии выдачей некоторой суммы средств. Небольшая сумма от них была получена, но была потом возвращена обратно.